Белая фабрика. Дмитрий Глуховский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Да, распустили вы их, пан Едрашевский. Оглянуться не успеете, как контора будет называться «Кауфман и партнеры». Попомните мое слово!

      Едрашевский. Кауфман! Не говоря о том, что вы притащили сюда семью без разрешения, вы… Хватит!

      Йосеф. Это дикость. Дикость и позор. Пойдемте, мальчики. Я не намерен тут больше работать, пан Едрашевский. Спасибо за все.

      4

      Квартира Кауфманов. Обстановка тут небогатая. Кровать та же самая, что и в Бруклине, но прочая мебель – совершенное старье. Комната загромождена: в ней помещается и супружеское ложе Йосефа и Ривки Кауфманов, и двухъярусная кровать их детей Вольфа и Германа, и койка, на которой лежит Старый Йехезкель – парализованный отец Ривки. Часть комнаты отделена занавеской – за ней кухня.

      Ривка – молодая и очень миловидная – готовит еду. Йосеф, расстроенный, расхаживает по кухне. Детей в комнате нет.

      Йосеф. При детях! При детях, понимаешь? Конечно, я не выдержал! Мы им тут рассказываем о том, что все люди равны, а этот гад…

      Ривка обвивает его руками и целует.

      Ривка. Ты все сделал правильно, Йосеф.

      Йосеф. На самом деле я хотел врезать ему как следует, этой мрази самодовольной!

      Ривка. Ну и чему бы ты научил мальчиков?

      Йосеф. Именно это меня и сдержало.

      Старый Йехезкель. Ох, ну ты и вояка! А ты что, и вправду думал, что они тебя там всерьез воспринимают, в твоей конторе? Еврей-законник, слыхали? Это ж цирковой курьез вроде медведя на велосипеде!

      Ривка. Папа, перестань…

      Старый Йехезкель. Дети, дети… Не могу с вас. Поляки есть поляки. А погромы как вас ничему не научили?

      Йосеф. Ничего, при немцах такого не будет. Немцы, по крайней мере, чтут закон. Немцы, что ни говори, великая нация. И поляков они приструнят.

      Ривка сгребает что-то со сковороды, берет тарелку со снедью, подходит к кровати, на которой лежит Старый Йехезкель.

      Ривка. Поешь, пап. Яичница с ветчиной.

      Старый Йехезкель. Тяжеловато для меня, доча. Я бы лучше творожку.

      Ривка. Я схожу за творогом попозже. А пока это съешь.

      Старый Йехезкель. Кабы ноги ходили, я бы и сам сходил. А так… Одна обуза вам.

      Йосеф. Папаша, хватит кокетничать, я вас прошу!

      Старый Йехезкель хватается за особое кольцо на ремне, висящее над его кроватью, подтягивается на нем, садится с кряхтением повыше. Берет из рук у Ривки тарелку, принимается скрести ее вилкой.

      Ривка. Я вот что думаю, Йосеф… А стоит ли тут вообще теперь сидеть, в Лодзи?

      Старый Йехезкель. Куда это ты опять намылилась? Неужто опять в свой Парыж?

      Ривка. Ну а что тут такого?

      Старый Йехезкель. Да ничего. Больно вы французам нужны. Чем ты их собралась удивить, своим шитьем? Вы и на французском-то СКАЧАТЬ