В перестройке. 1987—2000. Галина Семеновна Сафонова-Пирус

Чтение книги онлайн.

      Первое мая. «День международной солидарности трудящихся».

      Вырядились мы с Платоном во «фраки» и пошли через Чермет к «полтиннику» – так у нас прозвали кинотеатр «5О лет комсомола» – вроде бы там должны собраться СОИвцы, чтобы «зеленой» колонной снова пройти перед трибунами. Но у «полтинника» их не оказалось, только мимо промелькнул Саша Белышов в машине с мегафоном, что-то выкрикивая. Ну и ну! Демократ, с мегафоном, свободно, – по улицам?! Такое у нас впервые.

      Подходим к милиционеру:

      – Где здесь формируется колонна «зеленых»?

      – А их нет, – отвечает мужчина, стоящий рядом. – Они сами отказались идти.

      – Сами?.. – спрашиваю удивленно.

      Он стреляет в меня глазами, но ничего не отвечает.

      Идем дальше. Возле остановки видим все же одного СОИвца: стоит с плакатом, в котором объясняется, почему обкомовская больница должна быть передана народу, а рядом с ним прямо на травке лежит развернутая тетрадь, в которой желающие оставляют свои подписи «за».

      День прекрасный! Почти жарко, деревья в пестрой зелени, трава густая, яркая, – хоть коси! – и среди нее желтые поляны одуванчиков. Удивительно ранняя весна. И людей как-то удивительно много на улицах: стоят у обочин, приветствуя колонны, идут рядом с ними, но возле Площади партизан их останавливают, – дальше только в колоннах! – и поэтому мы, обходя площадь Ленина, где «демонстрируют» перед трибунами, пробираемся теперь оврагами, через Судок, через сквер Маркса, возле ТЮЗа и выходим, наконец, к Банку, где снова «сливаемся с колоннами», но уже «отработавшими». Люди не спеша бредут по дамбе, несут на плечах свернутые знамена, транспаранты.

      – Не люблю я эти демонстрации, – слышу вдруг позади негромкий мужской голос. – Идешь, как арестованный… через строй милиционеров и гэбэшников.

      Оглядываюсь: сзади – двое мужчин со свернутыми плакатами подмышкой.

      – Чего ж тогда ходили, – улыбаюсь, – если не любите?

      Один осторожно усмехается:

      – Надо ж было отдать долг государству.

      – А вы ему ничего не должны, – бросаю.

      – Это оно вам должно, – добавляет Платон.

      Ничего не отвечают, но чуть позже обгоняют нас, оборачиваются, рассматривают.