.

Чтение книги онлайн.

      «Но и то, Луцилий, что мы называем “средним”, не одинаково: ведь смерть не так безразлична, как то, четное или нечетное число волос растет на голове»[41].

      «Предпочитаемые вещи – те, которые обладают ценностью; из душевных таковы, например, одаренность, умелость, прилежание, из телесных – жизнь, здоровье, сила, благополучие, соразмерность, красота, а из внешних – богатство, слава, благородное происхождение и тому подобное»[42].

      «[Ложная жизнь] принимает за важное вещи по большей части излишние. Но даже и то, что не излишне, порой не имеет силы дать нам счастье и блаженство. Ведь не все необходимое обязательно есть благо: мы уроним достоинство блага, если назовем этим словом хлеб, похлебку или что-нибудь еще, без чего в жизни трудно обойтись»[43].

      «Далее, говорят они, то не благо, что можно употреблять и во благо, и во вред; но богатство и здоровье можно употреблять и во благо, и во вред; стало быть, богатство и здоровье – не благо»[44].

      «Получив предмет, занимайся им. И вот если ты выйдешь из этого, ничего не потерпев, прочие, встречаясь с тобой, будут вместе радоваться тому, что ты уцелел, а тот, кто умеет разбираться в таких вещах, если увидит, что ты пристойно вел себя в этом, будет хвалить и поздравлять, но если увидит, что ты уцелел благодаря чему-то неблагопристойному, то – наоборот»[45].

      «Трудно, правда, сочетать и совместить это – заботу испытывающего привязанность к предметам и стойкость не обращающего внимание на них, но только не невозможно. А иначе невозможно стать счастливым».