Война в Чечне породила всеобщую нелюбовь к «лицам кавказской национальности». Правда, в 11 «Б», куда попал учиться Зина, не было таких «лиц», и поэтому вся злость по отношению к ним досталась Фавадису Казирову, которого родители перевели из другой школы, где его совсем заклевали. Не у Кавказских гор лежала его родина, но был он смугл, чёрен волосами и глазами – и этого было достаточно. Чихиркин и его подобострастная свита издевались над Казировым, как только могли. Будто случайно, они толкали его, смахивали на пол принадлежавшие ему ручки и тетради, заставляя парня ползать за ними под партами. А в тот день Ваван ухитрился незаметно прицепить Фавадису на спину листок бумажки: «Я – педик», и тот ходил с этим клеймом, пока Зина не увидел и не снял его. Все, кому не лень, потешались над несчастным татарином на уроках, плевались в него жёваной бумагой, писали по очереди, строчка за строчкой, передавая по рядам, похабные истории про него.
Сидевшая за учительским столом Лариса Борисовна Голубева словно не замечала творившихся в классе безобразий – внимание её поглощали собственные ногти, которые она оттачивала пилочкой. Её метод преподавания истории состоял в том, чтобы лениво пересказать ученикам в начале урока один из пунктов параграфа, а остальную его часть отдать классу на самостоятельное изучение. Кто-то из учеников, действительно, погружался в чтение, другие делали вид, некоторые даже и не открывали учебника, а Лариса Борисовна в это время обычно занималась собой, со скукой поглядывая в окно, либо исчезала из класса на какое-то время, а затем возвращалась, принося с собой сигаретную вонь. Никого не возмущало такое положение вещей, потому что, во-первых, Лариса Борисовна была неразборчива в выражениях и могла запросто унизить непокорных перед всем классом, а во-вторых, её довольно легко было умилостивить: любительница сладкого, она никогда не отказывалась от шоколада и не скупилась на хорошие оценки для дары приносящих.
Закончив маникюр, Лариса Борисовна надула свои ярко-фиолетовые губы.
– Де-е-ти, – слова её тянулись, как резиновые, – у кого мамы или папы челночат в Москву за това-а-ром?
– У меня… У меня… – послышалось несколько голосов.
– Спросите у них, сколько стоит там приличная шу-у-у-ба. Мне кажется, тут слишком цену загиба-а-а-ют…
После этого Лариса Борисовна опёрла толстые, густо нарумяненные щёки о кулаки и продолжила в задумчивости скучать. А класс вернулся к своим далёким от учёбы занятиям. Через некоторое время Лариса Борисовна громко вздохнула и словно продолжила мысли вслух:
– … Боже, как всё надоело! Как гнусно жить в этой ужасной, нищей стране!.. И никогда здесь не будут жить по-другому, как в цивилизованных странах, СКАЧАТЬ