Дом Судьбы. Джесси Бёртон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ жизнь. Ребекка Босман – лучшая актриса во всех Соединенных провинциях и за их пределами. Никто с ней не сравнится. Она создает впечатление, что происходящее внизу, вдали от зрителей, и есть настоящий мир, а здесь, наверху, среди потных тел и трепещущих вееров, – лишь интерлюдия, лимб, печальная пауза пред ликом красок и страсти. Некоторые люди приходят в Схаубург, чтобы забыться на пару часов, а Тея – чтобы открыть себя, выстроить свою душу с помощью слов и света. Она видела, как Ребекка теряет язык, уже четыре раза, но каждый раз это неожиданность.

      Когда Лавиния, праведная и мстительная, без слов повествует о надругательстве над собой, на глаза Теи наворачиваются слезы. Ей кажется, будто она внутри Ребекки, а Ребекка – внутри нее. Она чувствует прилив мужества, она словно перенеслась в место, где меньше фальши, где женщина сбросила оковы молчания. Когда спектакль заканчивается и актеры выходят на поклон, зрители начинают покидать зал, выходят из-под трех арок Схаубурга к сгущающимся сумеркам Кайзерсграхт. Корнелия, бледная как полотно, встает, но Тея тянет ее обратно.

      – Погоди минутку, ладно? – просит она, думая о Вальтере и как бы ей исхитриться попасть за кулисы и его увидеть. – Хочу насладиться моментом.

      – А я – нет, – говорит Корнелия. – Спектакль – полный кошмар, от начала и до конца.

      Но поскольку сегодня день рождения ее любимой воспитанницы, она все‐таки садится.

      – Почему эта история не могла быть комедией?

      – Потому что мир очень жесток.

      Корнелия закатывает глаза:

      – Я это знаю и без двух часов в театре.

      – Но разве он не заставил тебя почувствовать себя живой?

      Корнелия содрогается, на ее лице по-прежнему читается отпечаток печали, крови, насилия.

      – Он лишь заставил меня думать о смерти. Пожалуйста, Тыковка. Пойдем.

      Тея глубоко вздыхает.

      – А меня он заставил задуматься о моей матери.

      Корнелия цепенеет. Она не может уловить связь, но Тея все равно ждет. Корнелия – единственная, кто за все это время хоть по капле рассказывал что‐то о Марин Брандт и ее брате. Благодаря Корнелии Тея знает, как ее мать заставляла семью есть селедку, хотя они могли себе позволить мясо. Как ее юбки изнутри были отделаны лучшим соболиным мехом. Как хорошо она управлялась с цифрами. Эти крохи грели душу, но не складывались в полную картину.

      «Почему она заставляла вас есть селедку? Почему скрывала мягкость своих юбок?» – спрашивала Тея, а Корнелия замыкалась в себе, будто самого факта достаточно, будто объяснять она не вправе. И все же Тея часто ощущает в Корнелии желание сказать больше, будто она жаждет поговорить о своей покойной госпоже, даже посплетничать… но никто ей этого не позволяет.

      – Корнелия, я теперь взрослая женщина, – произносит Тея так, будто втолковывает это недотепе.

      Корнелия вскидывает брови.

      – Почему я не могу СКАЧАТЬ