Я здесь не женщина, я фотоаппарат. Фронтовые дневники. Анна Долгарева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в зелёнку. Пересидели. Хочется пить, а воды нету. У кого-то оказалась баклажка, но она была забита деревянной пробкой. Мы давай её ковырять, а я понимаю, что у нас нет времени, сейчас второй заход «сушки» – и всё, мы приехали. Получается, то, что мне было поручено, я не выполню.

      Говорю:

      – Ребята, идём вперёд.

      Выходим: вообще открытая местность, зелёнка где-то на горизонте, нам спрятаться негде. Но перед нами трава, трава где-то выше груди. И в этой траве пара тропинок. Ну, Славик кричит, мол, давай по тропинке. А я эту тропинку не знаю, там запросто снайпер где-нибудь сидеть может.

      Но вот трава – она нетронутая. На ней точно ничего нет. И мы пошли по траве. Иду я первая на этот раз. Тут сзади меня падает парень. Я поворачиваюсь, а он говорит: «Всё. Я не могу идти». И все останавливаются. А мы, напоминаю, стоим на открытой местности.

      Я говорю:

      – Что значит – не можешь идти? Ты понимаешь, что сейчас из-за тебя одного погибнут все остальные? Ты хочешь, чтоб тебя несли? Они такие же уставшие, как и ты, ты ничем от них не отличаешься. Мы все прошли один и тот же путь. Это раз. Второе. Мы сейчас все стоим под огнём. Ты хочешь, чтобы все погибли?

      Он отвечает:

      – Нет.

      Я говорю:

      – Значит, ты можешь идти.

      И парнишка подымается и начинает идти. Чтобы не погибли другие. Молодой пацан совсем, лет семнадцать ему. Дитё. И у него открывается уже какое-то пятое дыхание, он поднимается и начинает идти.

      А у меня уже такое ощущение, что я вся в пламени. Жара, плюс ещё мы бежим. А командир, когда мне велел ребят выводить, сказал, что в ложбине возле дерева баклагу с водой оставил. Подбегаем мы к этому дереву, а его снарядом разбило. И я думаю: всё. Хана. Воды у нас нет. А тут детвора, и все хотят пить, и я тоже хочу уже до невозможности…

      Я встала на месте, просто встала как вкопанная. Славик меня толкает плечом. Говорит: «Чего ты встала?» «Ничего», – отвечаю. Он же этого не знал. Идём дальше.

      Я думаю: уже хоть бы лужу какую-то найти. Сил уже не было. Мы пробежали свыше трёх километров без единого глотка воды по жаре под снарядами после боя. Это не считая того, что мы два часа отстояли бой. Ну что делать? Бежим дальше, подбегаем к следующему дереву. И тут возле него я вижу эту баклагу. Наверное, один из самых счастливых моментов в жизни у нас был.

      Не знаю, сколько мы там просидели. Наверное, пару минут, но казалось, что долго. Дальше мы к охладительному пруду уже вышли, а потом – на казаков, на людей Полтинника. Мы не из их подразделения были, но нам всё равно помощь оказали.

      Потом уже, когда в Алчевске оказалась, выяснилось, что нас всех уже в «двухсотые» записали. Всех нас. Последних, кто из Лисичанска уходил. Никто не думал, что мы выйдем.

      А мы вышли.

      Они вышли. Медведев в колонках джипа уже допел:

      И о медалях-орденах ты помышлять не моги:

      Всего награды – только знать наперёд,

      Что по весне споткнётся кто-то о твои сапоги

      И идиотский твой штандарт подберёт.

СКАЧАТЬ