Любовная лирика Мандельштама. Единство, эволюция, адресаты. Олег Лекманов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ при его жизни, такие, которые были связаны с личностью Зельмановой-Чудовской.

      Еще А. А. Морозов предположил, что к тому самому портрету Мандельштама работы Зельмановой-Чудовской, о котором упоминает в «Листках из дневника» Ахматова, восходит не опубликованное при жизни поэта стихотворение 1914 года «Автопортрет»94:

      В поднятьи головы крылатый

      Намек – но мешковат сюртук;

      В закрытьи глаз, в покое рук —

      Тайник движенья непочатый;

      Так вот кому летать и петь

      И слова пламенная ковкость, —

      Чтоб прирожденную неловкость

      Врожденным ритмом одолеть!95

      Мандельштамовское стихотворение 1914 года, о котором пойдет речь далее, тоже при жизни Мандельштама полностью никогда не публиковалось. Его текст сохранился в собрании А. Ивича (И. И. Бернштейна). Называется стихотворение «Приглашение на луну»:

      У меня на луне

      Вафли ежедневно,

      Приезжайте ко мне,

      Милая царевна!

      Хлеба нет на луне,

      Вафли ежедневно.

      На луне не растет

      Ни одной былинки,

      На луне весь народ

      Делает корзинки —

      Из соломы плетет

      Легкие корзинки.

      На луне – полутьма

      И дома опрятней,

      На луне не дома —

      Просто голубятни,

      Голубые дома —

      Чудо-голубятни…

      Убежим на часок

      От земли-злодейки!

      На луне нет дорог

      И одни скамейки:

      Что ни шаг – то прыжок

      Через три скамейки.

      Захватите с собой

      Молока котенку —

      Земляники лесной —

      Зонтик – и гребенку…

      На луне голубой

      Я сварю вам жженку!96

      Важное отличие этого стихотворения от всех тех, которые мы рассматривали ранее, заключается в следующем: здесь Мандельштам обращается к адресату не на ты, а на вы, то есть обращение из мысленного и гипотетического превращается в возможное в реальной жизни. Но обращается поэт все-таки к условной «царевне», и зовет он эту «царевну» не на реальное свидание, а на условную «луну». Сделав один робкий шаг в сторону реальности, Мандельштам тут же делает два шага назад к привычной уже для него условности. Только теперь перед нами не мадригал русалке, не объективированный портрет американки в Европе, не описание теннисного поединка и не пунктирный пересказ фабулы мелодраматического фильма, а имитация жанра стихотворения для детей с его нарочитой инфантильностью («Захватите с собой / Молока котенку») и забавной нелепицей (если «на луне не растет / ни одной былинки», то откуда тогда берется «солома», из которой «весь народ / делает корзинки»?).

      Впрочем, Надежду Мандельштам вся эта бутафория не обманула, и она в одной из своих заметок проницательно предположила, что «„Приглашение на луну“ вовсе для детей не предназначалось. СКАЧАТЬ