Из задумчивости меня вывел раздавшийся неподалеку противный смех. Несколько юнцов, посасывая пиво из банок, дружно ржали над какой-то ерундой. Я вздохнул. Мне бы тоже не помешало освежить свой организм какой-нибудь жидкостью, но сейчас об этом можно было только мечтать. Я понимал, что рано или поздно тетка покинет свой пост и пойдет на встречу с куратором точки, чтобы отчитаться за дневную выручку. При этом меня больше всего интересовало, что она будет делать с собакой. Отведет к себе домой, накормит и уложит спать на коврик под теплой батареей? Привяжет на ночь к столбу во дворе, а завтра снова пойдет с ней на промысел? Или избавится странным и непонятным мне пока способом, как избавилась от ее предшественницы? Я мог гадать сколько угодно. Чтобы ответить на эти вопросы, стоило бы проследить за нищенкой. Но только зачем это мне? Вот в чем вопрос.
У турникета мелькнула милицейская форма. Дежурный лейтенант неторопливо прохаживался у входа в вестибюль, со скучающим видом поглядывая на пассажиров. Если я не хотел проторчать здесь до позднего вечера, мне следовало бы воспользоваться его помощью.
Я вернулся назад, встал у стены и, дождавшись, пока лейтенант не остановится на моей неподвижной фигуре натренированным взглядом, поманил его пальцем. Даже на таком расстоянии мне послышалось, как он скрипнул зубами. Что ж, я мог его понять. На его месте я бы точно не стал изображать из себя мальчика на побегушках. Тем не менее, он подошел. Высокий, на полголовы выше чем я, он стоял почти вплотную ко мне и бесцеремонно рассматривал меня, пока я доставал удостоверение.
– Только не козыряй, – предупредил я его, прежде чем раскрыть «корочку».
Прочитав мою должность и звание, он понимающе кивнул.
– Вон та дама давно здесь попрошайничает? – я кивнул в сторону женщины с собакой.
Он проследил за моим взглядом, замер на несколько секунд, а когда снова повернулся ко мне, я почувствовал, как в глубине его глаз что-то изменилось.
– Приходит иногда, – голос его был хриплый и неуверенный. – Мы пробовали прогнать, так она каждый раз опять просится. Говорит, собаку кормить нечем.
Я сделал вид, что поверил. Ведь если я не знал, сколько псевдонищие платят милиции в день за точку, это еще не значит, что они этого не делают.
– Собаку, говоришь. Эту?
– Какую же еще? – казалось, что он был искренне удивлен. – У нее только одна собака.
– Слушай, лейтенант, – я буравил его взглядом, но он оставался невозмутим. – Мозги будешь парить кому-нибудь другому. Эта дамочка собак меняет как перчатки.
– Это преступление?
Мне СКАЧАТЬ