Ответом была тишина и шелест бумаг. Мидзуки сидела за своим рабочим местом, продолжая заниматься переводом. Она уже привела себя в порядок после душещипательного разговора с кошкой. Та куда-то сбежала в недра здания.
Богданова настолько погрузилась с головой в перевод, что не услышала, как пришла Кюи, а затем и Рутголд.
– О!!! Вас тоже отпустили! А вы почему на работе? – она удивлённо посмотрела на Ми и Амелию. – Может, стоит пойти куда-то на набережную и просто подышать? А то нервы, они не каменные.
– Я предпочту остаться на ночь здесь. Подальше от чужих глаз, – мрачно ответила Кюи, готовя кофе.
– Если у тебя нет работы, можешь идти домой. Жалование нам платят не за то, что мы просиживаем штаны. Хотя, – Богданова посмотрела на вошедшую и позволила себя усмешку, – я склонна думать, что некоторые именно числятся, а работают в другом… месте.
Наследие Дмитрия Савельевича сейчас как никогда подняло голову. Она всего лишь хотела посидеть в тишине, помедитировать на Цзягувэнь18, привести мысли в порядок.
– Домо аригато годзеймас, Америя-сан19, – Мидзуки машинально перешла на яматский, чтобы погасить вспышку ярости, взяв чашку только что сваренного кофе.
Амелия лишь кивнула в ответ, подошла к Матильде и отдала ей такую же чашку, после чего, забрав свою, ушла в глубину стеллажей.
Медленно вдохнув и выдохнув, Матильда сощурила глаза, глядя на Мидзуки:
– Если у тебя плохое настроение, то незачем кусать меня. Видимо, я очень помешала, извините, пожалуйста. И за то, чем я занята в не рабочее время, тебе я отчитываться не обязана.
Поменяв в миске воду и положив мясо, девушка подхватила ежедневник с ручкой, рассудив, что в архиве работать удобней. Поэтому подхватила стопку книг и вышла, пнув дверь ногой, чтобы та открылась.
Необходимо было вернуть ненужные уже обработанные документы в подвал здания – самое лучшее место на земле. В географическом обществе так точно. В подвале нет никого кроме книг, а они, к счастью, не кусаются, как Мидзуки.
– Конечно, конечно, – Богданова посмотрела Матильде вслед.
На то, сколько штрафов та получала за пререкания с Анжелой-сенсей в последнее время, хорошо, что у неё на еду хватало. А нет же и туалеты, украшения, и от голода не помирает. Видимо, много свободного времени и много тех, кто оплачивает это свободное время звонкой монетой.
Вздохнув, Мидзуки вернулась к трактату, делая пометки на листе бумаги.
Открыв дверь в подвал таким же бодрым пинком, как перед этим она открыла дверь рабочего кабинета, Матильда уронила свою ношу на стол и рухнула на свободный стул, сползая по сиденью и расслабленно вдыхая сухой прохладный воздух, где пахло книгами – едва заметный сладковатый запах лигнина20, присущий именно старым изданиям.
Определённо эти намёки и шпильки Мидзуки допекли ее до живого. СКАЧАТЬ
18
Иероглифические надписи на гадальных костях (панцирях черепах, лопатках баранов и быков), фиксирующие результаты гаданий империи Хуася.
19
Большое спасибо, Амелия (яматский)
20
Вещество, пропитывающее стенки растительных клеток в процессе их одревеснения А вообще вы знаете, чем пахнут старые книги и почему? Всё дело в лингине и целлюлозе. Знаете ли вы, что древесина, из которой делают бумагу – это, в основном, целлюлозные волокна и лингин между ними? Именно последнее вещество и придаёт всем известный жёлтый цвет, поэтому лингин стараются удалить в процессе производства. Естественно, что технологии минувших веков не могли делать это качественно, поэтому бумага получалась и тонкой, и желтоватой.