DUализмус. Семя льна. Ярослав Полуэктов

Чтение книги онлайн.

      Бим никогда не бросит Пень в беде.

      Бим в родительном падеже предыдущего предложения сказал бы лучше так: «Пня не брошу». Или так: «Я скоро своего Пня до Парижу прогуляю». И это станет чистой правдой, так как эта идея посетила Бима накануне отъезда. И так втемяшилась ему в голову, что его товарищи не смогли возражать, а просто обхохотались в усмерть.

      Более того, они решили, что это очень остроумно и будет служить им пропуском в дороге.

      Таким образом, вместо матрасов и одеял в Париж к Эйфелю поехал господин-товарищ Пень.

      Средмаш и евробублик

      «Душа это не только абстрактное изделие, но и пять граммов великолепного, розового, дымчатого мяса…»

      – Кирюха, смотри, зонтики! – крикнул Бим. – Есть смысл посидеть.

      – Почему бы нет, – философски ответил Кирьян Егорыч.

      О, майн гот, кажется там опять пиво!

      И друзья забыли блошинку напрочь.

      Они нырнули в сводчатую арку с прелестными, обглоданными нервюрами «а ля рёбрышки Нотр-Дам де Пари, свиные, германский вариант». И попали во внутренний двор Новой немецкой Ратуши.

      Это мир особый. Вроде прелестной тюрьмы, камеры ли со стенами до неба (небо вместо потолка) и открытыми вратами – иди не хочу, хочешь войти – входи, посиди, испытай себя на раздвояемость души. Посиди в музейчике, на открытом воздушке, вспомни о прошлом Германии. Реформация, инквизиция, индульгенция.

      С какой стороны тут показался миру Мюних?

      Внутри орут и пищат киндеры. Впору повылазить из щелей всем инквизиторам и показать этим шаловникам настоящую кузькину мать, а не выставку этих расфуфыренных сисячниц с обвесками. Пока ничего не показывается. Молчат средневековые изуверы, молчат восставшие протестанты, молчат лютеры и мюнцеры. Муттеры и фатеры7 позволяют орать детям сколько вздумается. Какая вредная эта теперешняя демократия! Пожалейте же уши несчастных иностранцев.

      – Бим, видишь «мюнхенского младенчика»? Да не во дворе, а на крыше. То бишь на башне. Видишь?

      Бим водрузил на нос очки, задрал голову и повертелся. Застрял на какое-то мгновение, открыл рот, оценил: «Вижу каку-то какашечку. А что?»

      – Это символ Мюнхена. Может ихний первомонах. А родила сама мадонна.

      – Как же! Так я и поверил.