Из улик старик собрал горсть пепла и кость из пекла.
Решил заручиться и явкой очевидцев: один свидетель заметил огонь и уловил вонь, а другой подтвердил, что такой сын был.
Но в конторе не зарыдали от горя, страха и печали: праха на пробу не взяли, родителю приказали, чтобы кончал скандал и убрал мерзости, а свидетелям ответили, что помогали заявителю в нетрезвости. Несчастье растолковали на бланке с печатью:
"По пьянке пропал без вести".
Старик не вник и в плаче рявкал:
– Козявки!
Пока чинодрал не надоумил:
– Без справки, значит, наверняка не умер!
И с тех пор ветеран по фамилии Труп ковырял успех, как монтер – шуруп, изображал, что во флотилии – капитан, бланк применял, как танк и таран, и в изобилии набивал карман.
Осторожными усилиями искал гражданина, похожего на сына по фамилии. Когда узнавал, что мертвец не завещал и горсть на род, хитрец приставлял кость и заверял народ:
– Ерунда! Не тот! А мой – живой!
Когда же выпадало покойному к достойному финалу немало поклажи, деляга совал бумагу:
– Мой! Без вести от нетрезвости! Помотало беднягу! И забирал что мог впрок как свое, а гнилье сбывал с рук – кивал на недосуг и бросал на подруг.
Нахал чередовал прием: выступал то хворым отцом, страдавшим без советчика, то истцом, потерявшим ответчика, то кредитором издалека, разыскавшим должника, то принимал пособие для помина и надгробия, а то снова менял версию и получал на живого сына пенсию.
Однако слух о затеях лиходея бежал быстрее мух, и когда папаша сказал, что беда – наша, а вояка в постели – сынок, мальчик, то наполучал в бок и в нос горячих, а в итоге еле унес ноги.
4
Потом пришла мамаша и ничком, из-за угла – на чашу:
– Стильная! Фамильная! Старо, а серебро! Наша!
А чаша – не мертвецкая, а соседская!
Ошибка – малость, а рыбка – попалась!
Ее история – лаборатория папашки, но враньё – без бумажки.
Однажды мамаша приползла из роддома одна:
– Каждому, – изрекла, – сполна знакомо наше лихо, мальца со зла не сберегла врачиха, от резвого огольца отрезала, змея, смотрите, я принесла, с кожей пуп, и родитель у него – тоже того: Труп.
Затем ловчила объяснила всем, отчего на малявку не получила справку:
– В больнице – проходимцы: за рожденных, но не сбереженных ребят не хотят в тюрягу и хранят от гостей причины смертей, а от писанины – бумагу. В статистике без детей – чистенько! Я лежала и дрожала, а они твердят: "Не рожала! Верни на склад одеяло!» Я, скорбя: "А бледность моя? А сынок?"– а они: "С тебя за бездетность налог!»
Отрыдав в рукав, засеменила темнила на кладбище и попросила там земли для могилы.
Но заслужила не товарищей по делам, а угрожающие посылы:
– Засекли, что брюхо носила. Потаскуха! А затаила СКАЧАТЬ