Жучок завизжал, залаял на весь окружающий лес, запрыгал вокруг Макария, как будто зовя за собой.
– Тише, Жучок мой, тише! Беги скорее к своим, а я… потом, слышишь, что говорю! И прекрати ты лаять на весь мир, – и подтолкнул пёсика, вглубь леса, за густой кудрявый вереск. Как будто, вместе с ним себя вытолкнул в этот проём глубокой неизвестности, что, где-то там, притаилась в ожидании.
На лай собачки никто не явился, видимо, посчитали игрой и забавой Жучка.
«Не теряйся сила мысли, неограниченная и вечная в путях собственных, не знавшая ранее таких проблем. Что имею, на сей час, то имею! И мощь, и ясность, что давала энергию жить и творить, ещё в полном разгаре! Так что, силу воли в кулак, и вперёд! Держать в себе всё чистое, и думать, что это лишь вкус плодов дикой груши, которая растёт возле старой конюшни».
С усталостью, что ещё сильнее начала доставать после встречи с Жучком, он двинулся дальше. Где-то там, за лесным массивом, другой район и другие селения. Вот туда ему и необходимо добраться. Там, может и станет всё на свои места, как было раньше?
Сжимала боль от тревожности одиночества и непонимания: куда же деваться теперь, что делать дальше, и что искать?
Лес, безразлично шумел над его мыслями: он жил своей полной и независимой жизнью от людских переживаний.
Двое суток блужданий, видимо оттого, что он пошёл по кругу? Ещё с детства Макарий знал, что правая нога шагает шире, чем левая. И поэтому, можно идти, совершая круги навстречу собственным пройденным шагам. Двое суток в лесу без еды, на подножном корме, это, почти что, обессилие своих и так не очень полных сил.
Лес не оканчивался, а становился ещё глуше, деревьями выше, и силы Макария покидали всё быстрее. Брести-идти в неизвестность небыло желания совсем. Подкрадывался вечер, и хотелось лечь, где-нибудь под кустом, на мягкий мох и уснуть от этого безумства. До уничтожения всего, что произошло с ним и происходит сейчас в этом непредсказуемом мире.
Неожиданно, откуда-то, донеслось громкое лошадиное ржание и по лесу, раскатилось, разметалось, растревожилось эхом, что-то, родное и верное к жизни.
Горло сжала судорога от услышанного ржания, от надежды, что скоро закончится блуждание в эту незваную неизвестность. Силы сразу прибавилось, и Макарий, с трудом выбрался на заросшую разнотравьем дорогу. По ней, мирно качаясь, двигалась гружёная телега, впряжённая серым конём. На телеге, свесив ноги в резиновых сапожках, восседала женщина неопределённых лет.
– О! Тпрру, стой! Видишь, человек откуда-то взялся!
Телега остановилась и женщина, непринуждённо спрыгнув, шагнула к Макарию.
– Из какой такой непознанной глуши? Вокруг ведь, никого и нигде не найти! Уж, никак, не верится в это, до невозможности! Беглец, что ли, из далёких, неведомых мест?
Она обошла вокруг Макария, оглядела его изодранную одежду, и, СКАЧАТЬ