Мужчина осматривался, делая попытку пригладить ладонью метелки волос, торчавшие над ушами во все стороны.
– Я спустил его с лестницы, – ответил он с плохо скрытым удовлетворением.
– А постоянный поиск незапертых дверей? – продолжал главврач, делая шажок вперед и перенося центр тяжести на другую ногу. – Опять же, была накануне депутация из утвержденных – с самими лучшими намерениями. Чтобы человечество, наконец, позабыло все свои волчьи законы, от нас всех требуется некоторый кредит доверия. Теперь нам всем неловко…
– Реформаторы ушли, разбрасывая семя по приемным, – произнес мужчина. Он покачал головой. – У меня до сих пор волосы стоят дыбом.
Врач вздохнул.
– Местные обычаи требуют некоторых условностей. Они же настаивают на нашем скорейшем возвращении в покои. Нам всем будет лучше поспешить. Пока не съели все самое вкусное.
– А что, – угрюмо осведомился мужчина, – объявлен период сенокоса?
– Давайте придерживаться принципа реальности, – заявил главврач. – Здесь все покои по традиции заперты. Дальше разговоров это не пойдет.
Мужчина вновь покачал головой.
– Аналогия вполне может здесь пройти, – ответил он. – Мы все когда-нибудь падем жертвой вашей любви к парадоксам.
– И все-таки мне придется настаивать на отказе вам в разумности. Мне не совсем понятно, причем тут вы. Мне даже страшно подумать, до какой степени цинизма мы с вами еще можем пасть, случись (не дай бог) нас в этот час кому-нибудь здесь увидеть.
Мужчина перенес взгляд вдаль в конец коридора.
– Таково действительное положение вещей, – пробормотал он нехотя.
– Я не хочу сказать ничего плохого, поймите меня правильно, – окрепшим голосом продолжал главврач, со значением прижимая руку к сердцу и делая шаг вперед. – Но вы же дальше утра не хотите ничего видеть. Куда ж вы сейчас пойдете, в таком виде. Вы поглядите на себя, на вас же лица нет. Вас же найти невозможно, то ли вы, понимаете, еще здесь, то ли уже…
– Давайте не будем злоупотреблять моим гостеприимством.
– На это можно посмотреть с другой стороны, – неожиданно легко согласился главврач. – Но некоторое недоумение все равно останется. Не говоря уже о шнурках на обуви персонала администрации. Которые до сих пор не могут развязать.
– Я действовал решительным образом, – ответил мужчина сухо и непримиримо, но не без следов запоздалой неловкости. – Кто-то залил мне весь стол чернилами.
Он, не двигаясь и кося глазом, уже в течение СКАЧАТЬ