Бог, которого не было. Красная книга. Алексей Френкель

Чтение книги онлайн.

      – Избави нас Бог от подробностей, – истово помолилась пейджеру смерть, а мне сказала: – Подожди меня тут. Найдем твой носок. – И исчезла.

      Консервный нож смерти

      Ну и я ждал. Не из-за носка, естественно. Просто непонятно было, как из этого не мира выбираться. Вот я и ждал. Ждал в месте, где не было ничего, кроме меня и песка. И связи не было. Но был звонок. От Даши. Звонок был, но связи не было. Как и моего правого носка. Он был, но его не было. Ну я же говорю: и в не мире, и в мире все делается через П, А, Ж и О. Она, кстати, перестала болеть. Или я просто забыл, что я ее отбил о не мир и она должна болеть. Кажется, я вообще уснул. Вернее, не так. Я не знал, чем заняться в этом не мире, где не было ничего, кроме песка, и решил подсчитать количество песчинок. Думал, удивлю смерть, когда она появится. Не то чтобы я так уж хотел удивить смерть, но заняться в не мире было абсолютно нечем. Вот я и стал считать и уснул. Проснулся я от щекотки. Смерть сидела на корточках передо мной и щекотала мою правую пятку – ту, от которой носок потерялся. Я отдернул ногу и проснулся. А смерть – смерть засмеялась. Не застенчиво, а от души – не знаю уж, есть ли у смерти душа, но она засмеялась так, как будто эта самая душа у нее есть. И душе этой – лет пятнадцать от силы. Ну а потом мы со смертью носок мой искали. Ну не то чтобы прям искали – ходили по песку и разговаривали. Она мне многое о себе рассказала. Ну не то чтобы прям о себе – а просто о смерти. Рассказала, что когда хоронили Петра Мамонова, то его гроб не поместился в могилу. И что она сама не знает, что это значит, но не влез. Пришлось доставать гроб и могилу расширять. А я ей сказал, что Мамонов вообще никогда ни в какие рамки не помещался – со своей изломанной душой и изломанной пластикой, со своим запойным православием и страшными, бездонными глазами святого шута. А смерть полупропела – полупрошептала мне: возьми мой консервный нож и вырежи букву К. А я взял ее консервный нож и вырезал букву Д. А смерть снова пропела: возьми мой консервный нож и вырежи букву О. А я взял ее консервный нож и вырезал букву А. И соль на губах, и кровь на руке – все это было. Тогда смерть пропела: возьми мой консервный нож и вырежи букву Л. И я взял ее консервный нож и вырезал букву Ш. А смерть отобрала у меня свой консервный нож и сказала, что не знает, где Даша. И, мол, радуйся, что не знает, – значит, Даша жива. Потом снова тренькнул ее пейджер, и она снова исчезла. А носок мой мы так и не нашли. Но это было неважно. Важно, что Даша была жива. А, ну да: перед тем как смерть убежала по своим хлопотам, я взял ее консервный нож и вырезал букву А.

      Последние слова

      Хлопот у смерти хватало: каждый день в мире умирает примерно сто пятьдесят тысяч людей. По средам больше всего – это смерть мне сама сказала. И еще по праздникам. Ну, это понятно как раз. Умирающие хотят испортить близким праздник. Надо уважать последнюю волю умирающих. А вот почему людям нравится умирать по средам – этого не знает никто. Даже смерть. В общем, мы шли по не миру, искали правый носок, разговаривали. Смерть периодически исчезала – каждый день в мире умирает примерно СКАЧАТЬ