Тихий Дон. Книга 1. Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

      Григорий, глядя перед собой, почти проехал мимо и вдруг огрел мирно шагавшую кобылу плетью. Та присела на задние ноги – взлягнув, забрызгала Аксинью грязью.

      – И-и-и, дьявол дурной!

      Круто повернув, наезжая на Аксинью разгоряченной лошадью, Григорий спросил:

      – Чего не здороваешься?

      – Не сто́ишь того!

      – За это вот и обляпал – не гордись!

      – Пусти! – крикнула Аксинья, махая руками перед мордой лошади. – Что ж ты меня конем топчешь?

      – Это кобыла, а не конь.

      – Все одно пусти!

      – За что серчаешь, Аксютка? Неужели за надышнее, что в займище?..

      Григорий заглянул ей в глаза. Аксинья хотела что-то сказать, но в уголке черного ее глаза внезапно нависла слезинка; жалко дрогнули губы. Она, судорожно глотнув, шепнула:

      – Отвяжись, Григорий… Я не серчаю… Я… – И пошла.

      Удивленный Григорий догнал Митьку у ворот.

      – Придешь ноне на игрище? – спросил тот.

      – Нет.

      – Что так? Либо ночевать покликала?

      Григорий потер ладонью лоб и не ответил.

      IX

      От Троицы только и осталось по хуторским дворам: сухой чабрец, рассыпанный на полах, пыль мятых листьев да морщиненная, отжившая зелень срубленных дубовых и ясеневых веток, приткнутых возле ворот и крылец.

      С Троицы начался луговой покос. С самого утра зацвело займище праздничными бабьими юбками, ярким шитвом завесок, красками платков. Выходили на покос всем хутором сразу. Косцы и гребельщицы одевались будто на годовой праздник. Так повелось исстари. От Дона до дальних ольховых зарослей шевелился и вздыхал под косами опустошаемый луг.

      Мелеховы припозднились. Выехали на покос, когда уже на лугу была чуть не половина хутора.

      – Долго зорюешь, Пантелей Прокофьич! – шумели припотевшие косари.

      – Не моя вина, бабья! – усмехался старик и торопил быков плетенным из сырца кнутом.

      – Доброе здоровье, односум[79]. Припозднился, браток, припозднился… – Высокий казак в соломенной шляпе качал головой, отбивая у дороги косу.

      – Аль трава пересохнет?

      – Рысью поедешь – успеешь, а то и пересохнет. Твой улеш в каком месте?

      – А под Красным яром.

      – Ну, погоняй рябых, а то не доедешь ноне.

      Позади на арбе сидела Аксинья, закутавшая от солнца платком все лицо. Из узкой, оставленной для глаз щели она смотрела на сидевшего против нее Григория равнодушно и строго. Дарья, тоже укутанная и принаряженная, свесив между ребер арбы ноги, кормила длинной, в прожилках, грудью засыпавшего на руках ребенка. Дуняшка подпрыгивала на грядушке[80], счастливыми глазами разглядывая луг и встречавшихся по дороге людей. Лицо ее, веселое, тронутое загаром и у переносицы СКАЧАТЬ