Угол покоя. Уоллес Стегнер

Чтение книги онлайн.

      – Значит, это не забывчивость с твоей стороны.

      – Нет, не забывчивость.

      – Но что же?

      Он смотрел поверх ее головы, его интересовала долина. В том, как он повел плечами, ей почудилось раздражение.

      – Дело не в деньгах, – сказала она. – Деньги у меня были, мне их не жаль, я безболезненно могла их потратить на приезд к тебе. Но ты в письме ни словом об этом не обмолвился. Я подумала, а вдруг… не знаю. Мне стыдно было перед папой. Мучила мысль, что он отправляет меня к человеку, которого, может быть, считает не знающим…

      – Своего долга? – спросил Оливер почти саркастически. – Я знал его и знаю.

      – Так в чем же дело?

      В раздражении он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.

      – А в том, что у меня не было столько.

      – Но ты же писал, что скопил что‑то.

      Он сделал широкий жест рукой.

      – Вот куда все ушло.

      – В дом? Я думала, рудник согласился все оплатить.

      – Да, Кендалл согласился. Управляющий. А потом передумал.

      – Но он же обещал!

      – Конечно, – сказал Оливер. – Но потом кто‑то перерасходовал на один из домов в асьенде, и Кендалл сказал: никаких больше обновлений жилья.

      – Но это нечестно! – воскликнула она. – Почему ты не сообщил мистеру Прагеру?

      В его усмешке сквозило изумление.

      – Что? Плакаться на него Конраду?

      – Тогда тебе следовало просто отказаться от ремонта. Мы могли бы довольствоваться тем, что было.

      – Я бы мог, – сказал Оливер. – Но ты – нет. Я бы ни за что тебе не позволил.

      – Ох, прости меня! Я не понимала. Я так дорого тебе обхожусь.

      – Мне сдается, это я тебе дорого обхожусь. Сколько ты потратила на эти билеты?

      – Не скажу.

      Они смотрели друг на друга почти сердито. Она простила ему все, кроме молчания. Одно объясняющее слово – и она была бы избавлена от всех сомнений в нем. Но о том, чтобы позволить ему возместить ей трату, и речи не могло быть. Не всем тяготам ложиться на его плечи. Он глядел на нее в упор, в глазах все еще было упрямство. Она хотела взять его и потрясти.

      – Ну какой же ты… Ну почему ты мне не сообщил?

      Она увидела, как его брови пошли вверх. Глаза, как всякий раз, когда он улыбался, превратились в выгнутые кверху серпики. Несмотря на молодость, от уголков его глаз веерами шли глубокие морщинки, из‑за чего все время казалось, что он начинает улыбаться. А сейчас он и правда улыбался. Не собирался дальше хмуриться. Они оставили размолвку позади.

      – Я боялся, ты проявишь благоразумие, – сказал он. – Не мог вынести мысль, что вот, все тут для тебя готово, а ты не приезжаешь.