Комендань. Родион Мариничев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ его опилками? – Тюлень снова переходит в наступление, так что, кажется, даже усики становятся немного торчком.

      – Игорь Владимирович, я не понимаю вашего протеста. По-моему, кроме вас, здесь больше никто не сопротивляется.

      Зал снова безмолвствует.

      – Давайте искать сторонних художников. Я никаких этикеток рисовать не буду.

      По залу прокатывается едва слышная волна вздохов.

      – Если я вам поручу, будете. И не надо здесь устраивать турбулентность!

      Жанна Дмитриевна снова наклоняет голову. Там, в предыдущей жизни, без коллекции пиджаков и регулярных визитов в комитеты и Законодательное собрание, она была учительницей физики. У неё был кабинет с узкой захламленной лаборантской позади рабочего стола: груда запылившихся линз, ломаные весы и полуживой динамометр, рулоны плакатов, скрипучие шкафы под самый потолок. Откроешь кран с водой в углу у двери, наполнишь ржавеющую раковину, а потом вытащишь заглушку – и вот тебе турбулентность, тихая, уютная, пахнущая гнилью водопроводных труб.

      – Зачем превращать блокаду в инсталляцию? – продолжает Игорь Владимирович, но уже осторожнее, суше, без вызова и напора.

      – Игорь Владимирович, вы, насколько я знаю, не коренной петербуржец?

      – Нет. Я из-под Волгограда.

      – Прекрасно. А вот я, например, коренная ленинградка в четвёртом поколении. И я вижу, как год за годом интерес к блокаде и Великой Отечественной войне в целом угасает. И мне от этого больно! – Голос её опять дрожит. – И наша школа должна подать пример того, что действительно никто не забыт и ничто не забыто. Да, кстати, фотографию Берггольц обязательно! – Она снова что-то пишет в блокнотике, – И стихи её обязательно чтобы звучали на вечере! – Она ещё что-то приписывает. – Татьяна Олеговна, это вам!

      – Я уже поняла… Вам, кстати, не нравится идея Тамары Петровны сделать перекличку с современностью через русский рок? По-моему, так ещё никто не делал…

      – И слава богу. При чём здесь русский рок? Я с Тамарой Петровной на эту тему уже говорила. Кстати, как она?

      – Дома, в гипсе, – раздаётся чей-то голос.

      – К праздникам не выйдет?

      – Вряд ли, – качает головой Татьяна Олеговна.

      – Жаль. При всей её альтернативности организатор из неё хороший. И с детьми она на одной волне.

      Вырвавшись в коридор в шестом часу вечера, Таня первым делом звонит сыну. Артур отвечает не сразу, словно раздумывает, говорить с матерью или нет.

      – Иду домой от Сусанны, – спешно объясняет он, – Нет, верба ещё не распустилась.

      Это, впрочем, и неудивительно. Какая уж тут верба, когда кругом метели метут, как в песне про «три белых коня»! Таня бросает взгляд за окно, и на неё вмиг накатывает ощущение, вынырнувшее из неведомо каких, ещё доэмиграционных глубин: мороз, пронизывающий ветер, хрупкий снег вперемешку с песком, панельная стена только что выстроенного дома. Это последний дом, за которым заканчивается СКАЧАТЬ