Дети распада. Александр Степаненко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ обратно; я снова колол и резал штыком лопаты, снова бросал и бросал наружу. Непослушная масса соскальзывала и соскальзывала обратно в яму, а камни упорно мешали двигаться дальше. Я копал, ковырял, выбрасывал, расширял, углублял. Останавливался передохнуть. Довольно быстро мне перестало казаться, что на улице зябко; наоборот: стало жарко и душно; кроме того, на мое потное тело и на сырость слетелась целая туча комаров.

      Дыра в земле постепенно углублялась, и все тяжелее было выкидывать наверх песок и камни. По щиколотку, по колени, по пояс. Песок становился все более мокрым и постепенно переходил серо-зеленое подобие глины, я продолжал ковырять ее, разбивая лопатой большие спрессованные куски породы, попутно отбиваясь от комаров. Глубже, глубже, еще глубже… Уже не получалось присесть на край, и я отдыхал, прислоняясь спиной к холодной земле, спина чесалась от налипшей грязи, а в ушах стоял непрекращающийся комариный писк. Вокруг растущей ямы уже образовалась куча земли, песка, камней и глины, и этой выцарапанной мной земли, казалось, стало теперь много больше, чем было ее тогда, когда она была еще здесь, еще на своем месте, на том месте, где теперь вместо нее стоял я и махал лопатой.

      Я резал, крошил и бросал землю – я делал это для того, чтобы уже сегодня, после нашего семейного праздника, сюда обильно полетели, потекли, хлынули «отходы человеческой деятельности» одной, отдельно взятой семьи.

      Я рыл помойную яму.

      В этой яме я скрылся сначала по шею, потом она стала выше меня. Куски твердой глины все чаще скатывались с лопаты обратно, еще не донесенные доверху. Назад сыпалось все, что удавалось отковырять, глубина больше не увеличивалась.

      Потом мне это надоело. Я решил, что уже хватит, присел на корточки, достал из кармана штанов сигарету и закурил. Дым повис внутри ямы, слегка разогнал комаров, прекратился их надоедливый писк. Сразу стало легче. Я сидел и курил; вырытая мною дыра в земле скрывала меня от ненужных глаз. Появляться наружу мне не хотелось.

      Я вылез только когда услышал, что меня зовут, но и тогда пошел к столу не сразу, а долго еще копался у умывальника, делая вид, что отмываю въевшуюся в руки и тело, набившуюся под ногти грязь. Делал вид потому, что она все равно не отмывалась.

      Потом я сидел со всеми за столом и почти ничего не ел, и почти все время молчал, и слушал бесконечные разговоры о судьбах Отечества, и о тех, кто эти судьбы, как всем казалось, вершил, о том, как все у нас не так и наперекосяк, о том, как все на самом деле должно быть, и о том, как, оказывается, неожиданно просто и быстро можно все именно так, как до́лжно, устроить…

      И мне тоже, как и всем, конечно, очень хотелось, чтобы в самом ближайшем будущем все случилось именно так…

      Но все это время по-настоящему я думал только о Светке Клейменовой и не видел перед собой почти ничего, только ее бездонные глаза цвета морской волны.

      19 июня, понедельник

СКАЧАТЬ