Одна сверкающая нить. Салли Колин-Джеймс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ за столом с салфеткой на шее, зажав в кулаках ложки, и ждет обещанного пирога.

      – Тут только свиней кормить, – говорит он, проводя кулаком по муке, левый глаз у него закрыт, и это значит, что он уже пьян.

      Руки и ноги у меня немеют, и я вижу, как углубляются на лице матери морщины.

      Я выхожу вперед, загораживая мать.

      – Ci penso io. Я сама разберусь.

      Отец вскакивает и бросает деревянные ложки. Они ломаются и падают со стола на пол.

      – И всего-то попросил яблочного пирога.

      Он поднимает стул и запускает им в стену. Стул с треском раскалывается, ножка летит назад, и отец хватает ее и бросает в огонь.

      Раньше я гордилась, когда другие говорили, какой сильный у меня отец. Как он боролся с вепрем, оставившим ему на бицепсе рваный шрам.

      Мать отшатывается от стола. Лючия наклоняется к сумке, вытаскивает горшочек и сует мне в руки.

      – Babbo!

      Я говорю громко и смело, преодолевая страх.

      – Сюрприз хочешь?

      Сдерживая дрожь в руках, я протягиваю ему горшочек.

      Отец поворачивается ко мне и смотрит мутными глазами. Он осторожно берет горшочек, будто птаху.

      – Что это, джем?

      Он продавливает вощеную бумагу и сует внутрь палец, проталкивая его потом сквозь влажные губы.

      – О боже, да это мед.

      – Не просто мед, – говорит Лючия. – А мед из Умбрии.

      – Ну конечно! – соглашается он, не обращая внимания на Лючию и глядя на меня, будто решая загадку. – Хороший сюрприз, mia pulcina!

      «Цыпленок». Так он меня называет, когда я его удивляю. А не слышала я прозвища с тех пор, как с невыносимой болью в сердце принесла домой три утиных яйца. Уж как птица била меня крыльями и отчаянно кричала.

      – Ну хоть ты умеешь мне угодить, – говорит он.

      Облегчение сменяется стыдом, потому что каждый комплимент мне – это укор матери. Когда он наконец тащится в таверну, мы, не говоря ни слова, прибираем кухню.

* * *

      В старой бабушкиной комнате я расчесываю Лючии волосы, а она быстро и уверенно рисует углем. От бушующего камина поднимаются в небо черные чешуйки.

      – «Темноволосая Венера», – говорит она, показывая мне изображение, где она нарисовала меня с кистью в руке. – Bella, si?[5]

      Портрет подробный, словно я смотрюсь в зеркало. Хотя вижу лишь неприглядную правду, которую выдают мои обгрызенные ногти.

      – А это что?

      Я указываю на отметку внизу рисунка. Небольшой треугольник, вершиной вниз, с закручивающимися листьями по бокам.

      – Подпись, – объясняет Лючия. – Рисуя этот знак, я обещаю, что больше не буду дорисовывать или что-то менять. Художник вечно не знает, когда остановиться.

      Порыв ветра через открытое окно гасит свечи, пепел с улицы засыпает бабушкину постель. Лючия вскакивает и закрывает створки. Я бросаюсь к постели, чтобы убрать попавшие горячие угольки, не то займется пожар.

СКАЧАТЬ