Записки из мертвого дома. Федор Достоевский

Чтение книги онлайн.

      – В брюхе-то у меня, братцы, сегодня Иван-Таскун да Марья-Икотишна; а где он, богатый мужик, живет?

      – Да вон Газин богатый мужик; к нему и ступай.

      – Кутит, братцы, сегодня Газин, запил; весь кошель пропивает.

      – Целковых двадцать есть, – заметил другой. – Выгодно, братцы, целовальником быть.

      – Что ж, не примете гостя? Ну, так похлебаем и казенного.

      – Да ты ступай проси чаю. Вон баре пьют.

      – Какие баре, тут нет бар; такие же, как и мы теперь, – мрачно промолвил один, сидевший в углу арестант. До сих пор он не проговорил слова.

      – Напился бы чаю, да просить совестно: мы с анбицией, – заметил арестант с толстой губой, добродушно смотря на нас.

      – Если хотите, я вам дам, – сказал я, приглашая арестанта, – угодно?

      – Угодно? Да уж как не угодно! – Он подошел к столу.

      – Ишь, дома лаптем щи хлебал, а здесь чай узнал; господского питья захотелось, – проговорил мрачный арестант.

      – А разве здесь никто не пьет чай? – спросил я его, но он не удостоил меня ответом.

      – Вот и калачи несут. Уж удостойте и калачика!

      Внесли калачи. Молодой арестант нес целую связку и распродавал ее по острогу. Калашница уступала ему десятый калач; на этот-то калач он и рассчитывал.

      – Калачи, калачи! – кричал он, входя в кухню, – московские, горячие! Сам бы ел, да денег надо. Ну, ребята, последний калач остался: у кого мать была?

      Это воззвание к материнской любви рассмешило всех, и у него взяли несколько калачей.

      – А что, братцы, – проговорил он, – ведь Газин-то сегодня догуляется до греха! Ей-богу! Когда гулять вздумал. Неравно осмиглазый приедет.

      – Спрячут. А что, крепко пьян?

      – Куды! Злой, пристает.

      – Ну, так догуляется до кулаков…

      – Про кого они говорят? – спросил я поляка, сидевшего рядом со мною.

      – Это Газин, арестант. Он торгует здесь вином. Когда наторгует денег, то тотчас же их пропивает. Он жесток и зол; впрочем, трезвый смирен; когда же напьется, то весь наружу; на людей с ножом кидается. Тут уж его унимают.

      – Как же унимают?

      – На него бросаются человек десять арестантов и начинают ужасно бить, до тех пор, пока он не лишится всех чувств, то есть бьют до полусмерти. Тогда укладывают его на нары и накрывают полушубком.

      – Да ведь они могут его убить?

      – Другого бы убили, но его нет. Он ужасно силен, сильнее здесь всех в остроге и самого крепкого сложения. На другое же утро он встает совершенно здоровый.

      – Скажите, пожалуйста, – продолжал я расспрашивать поляка, – ведь вот они тоже едят свое кушанье, а я пью чай. А между тем они смотрят, как будто завидуют за этот чай. Что это значит?

      – Это не за СКАЧАТЬ