Смерть Вазир-Мухтара. Юрий Тынянов

Чтение книги онлайн.

      Карлик высунул вперед женскую ручку, и белая ручка легла на другую, желтую цветом.

      Коллежские советники смотрели.

      Потом снова раздалось заклинание коллежского советника:

      – Ваше превосходительство, имею честь вручить вам от имени его превосходительства главнокомандующего Туркменчайский Трактат.

      Белая ручка легла на объемистый пакет с сургучами. Серая головка зашевелилась, еврейский нос дунул, и немецкие губы сказали по-французски:

      – Приветствую вас, господин секретарь, и вас, господа, со славным миром.

      Карл-Роберт Нессельрод не говорил по-русски.

      Он повернулся на каблучках и открыл перед Грибоедовым дверь в свой кабинет. Сезам открылся. По стенам висели темные изображения императоров в веселых рамах, и стол был пуст, как налой.

      Взгляду, которому нельзя было зацепиться ни за книгу, ни за папку с делами, предоставлялось предаться на волю отвлеченного случая.

      Тут его Нессельрод усадил.

      – Перед тем как отправиться, господин Грибоедов, к императору, я хочу лично выразить вам свою глубокую признательность за ваше усердие и опытность.

      Крест болтался у него на грудке с трогательной беспомощностью и как бы приглашал дернуть и оборвать.

      – Условия мира, в котором вы столь много нам помогли, для нас так выгодны, что с первого взгляда кажутся даже неосуществимыми.

      Он улыбнулся печально и приятно, и эту улыбочку забыл на лице, серые глаза дребезжали по Грибоедову.

      Тогда Грибоедов сделал каменное выражение. Не коллежский советник сидел перед министром, а сидели два авгура, которые торговались за знание. Нессельрод делал вид, что его знание выше.

      – Превосходный, почетный мир, – сказал он со вздохом, – но…

      Второй авгур не сбавлял цены со своего знания, даже не вытянул головы в знак внимания.

      – …но не думаете ли вы, дорогой господин Грибоедов, – немного сбавил Нессельрод, – что, с одной стороны…

      Решительно, ему не хотелось договаривать.

      Тогда младший заговорил:

      – Я полагаю, ваше превосходительство, что, с одной стороны, границы наши по Араксу, до самого Едибулукского брода, отныне явятся естественными границами. Нас будет охранять уже не единственно мудрость политики вашего превосходительства, но и река и горы.

      – Да, да, – запечалился Нессельрод и вдруг слегка обиделся. Он перестал колебаться, и крестик остановился на груди, как пришитый. На его стороне было теперь молчание.

      – С другой стороны, – сказал младший и остановился так, как будто кончил фразу. Он многому научился в Персии.

      – С другой стороны, – сказал Нессельрод, как бы извиняя неопытность младшего и сожалея о ней, – сможем ли мы отвечать за исполнение столь блистательного мира во всех пунктах, принимая все-таки во внимание…

      …И ручка сделала жест. Жест означал турецкую СКАЧАТЬ