Триумф еретиков. Евгений Федоров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ насовсем домой, когда находились родственники, а его… только в гости?…

      – А я вспомнил бабушку! Когда я болел, перед войной ещё, какая-то тётя с огнём ставила мне «банки», а бабушка совала мне под нос жёлтого жирафа, чтоб я не орал…

      – Да, да, Антоша! Он до сих пор хранится у меня дома, твой жёлтый, плюшевый жираф! – Анна Семёновна была растрогана: вспомнил-таки внучек её, хотя ему было всего четыре года! Узнал бабушку!

      Поскольку Анна Семёновна жила в семи километрах от Макеевки, Дора послала за Семёном Иосифовичем, чтобы взял у Готлиба (Завхоза института) линейку (пролётку) и отвёз Антона с бабушкой к ней, на её рудничный посёлок Бурос, в её собственный флигель. Это был небольшой домик в углу двора, в котором, до революции жила бабушкина прислуга. А когда пришли красногвардейцы и выдрали у Анны Семёновны с мясом серьги из ушей, она «подарила» два краснокирпичных дома школе, для учителей, а сама переселилась с шестью детьми во флигель.

      НИИ (институт) имел свой «транспорт»: двух лошадей, грузовую бричку и лёгкую, «пассажирскую», на рессорах, повозку – линейку. Марк Васильевич Готлиб, завхоз НИИ, без проблем давал свой «транспорт» детдому в обмен на уход за лошадками и хлопоты по очистке конюшни Семёном (Сёмым!), в чём ему, с огромным удовольствием, помогали не только пацаны, но даже девочки из старшей группы. Жеребцам они дали женского рода имена: Сирота (Он?, она?) и Звёздочка за белое пятно в виде звёздочки на лбу. Они охапками носили лошадкам траву, тщательно собирая и подсушивая, на всей территории НИИ.

      Но вот подошло время идти в школу. Для Доры это была головная боль, похуже даже, чем дисциплина в детдоме и добывание пропитания и одежды.

      Дело в том, что большая половина воспитанников были так называемые – «переростки», которых школьные учителя называли – «мучениками» и, скрепя сердцем, выставляли им, без опросов у доски, тонюсенькие тройки. Это были дети, которые не учились в школе во время немецкой оккупации или беспризорники. Их, по возрасту, садили сразу в третий, (А а то и – в четвёртый!) класс!, минуя первый и второй, по негласному правилу: спровадить детдомовца в РУ (Ремесленное училище, в народе – ростовский урка), даже после третьего класса, со справкой, что он «ученик четвёртого класса». Так, например, рядом с Антоном на школьной парте, в третьем классе, сидел Валька Бугаев, четырнадцатилетний пацан, с боевой медалью «За отвагу» на груди! Тогда это было оч-ч-ень серьёзно и ни один учитель не отважился бы поставить Вальке двойку: Валька, в открытую, носил трофейный тесак и его, как огня, боялись все жуковатые и местная шпана. Говорили, что некоторых Валька уже пырнул.

      Антон был из таких же: его посадили сразу в третий класс, промеж двух отличниц и он старательно, высунув язык, перерисовывал на уроке арифметики столбики с делением и сердился на девчонок, когда эти «столбики» оказывались у них с разными уголками в «делителе» СКАЧАТЬ