Кабул – Кавказ. Виталий Волков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ был близок левым кругам, которым со студенческих времен симпатизировал и сам Карпентер. А через несколько часов на квартире у Хатча, среди разбросанных журналов, книг, носков и пустых банок из-под коки, он уже рассказывал хозяину о вояже в столицу и о веселенькой истории с Ираном, которую, судя по всему, эти вольные каменщики из ЦРУ могут закрутить со дня на день. Хатч слушал, молча записывал на магнитофон, а для верности кое-что отмечал в своем трепанном всеми ветрами блокноте.

      Профессору нравилось говорить, когда его внимательно, молча слушают, так что кое-какие детали в речах Паркера и его персонажей он, быть может, добавил и от себя, но, ей-богу, сути дела они не меняли. Да и не добавь их сам рассказчик, это, несомненно, сделал бы за него Хатч, или его редактор, или кто-нибудь еще. Важно было другое: о каверзах военных немедленно следовало сообщить в газеты, и еще желательно было донести информацию до русских, поскольку только русские в этом их диполе – тьфу, черт, опять этот Оксман, – только русские могли притормозить их новую военную инфекцию. В том же, что русские самое позднее через сутки узнают то, что знает Хатч, Ник не сомневался.

      Когда-то, в годы Маккарти, папашу Хатчисона пытались даже судить за пристрастие к коммунистам, однако до суда он не дожил – сердце оказалось пламенным, но слабым. Зато сын упрямца обладал крепкой сердечной мышцей, доказательством чему была та история в Праге. Когда во время конференции внимательные «товарищи» сняли Ника Карпентера с ядреной чешской девочки-переводчицы, они вежливо дали ему понять, что для сохранения спокойствия в его научной и семейной жизни в их свободной, но уж слишком морально-устойчивой пуританской стране от Карпентера потребуется самая что ни на есть мелочь (кстати, никак не входящая в противоречие с его убеждениями): если появится – ну, мало ли что в жизни бывает, – если появится информация, о которой он, как борец за мир и прогресс, сочтет нужным сообщить «товарищам», пусть не стесняется обращаться к своему старому другу Хатчу.

      Конечно, Карпентер не желал семейных неприятностей, но на любое предложение о вербовке (бог мой, слово-то какое гадкое!) он, несомненно, мужественно ответил бы отказом. Однако никакой вербовки в подходце пражских «товарищей» и в помине не было, а было тонкое понимание факта, что левые настроения в профессорской среде весьма распространены и что некоторым лихим ученым головам самим порой хочется, ох как хочется донести до Страны Советов свои обиды и мысли. Чтобы там не думали, будто они здесь, в Америке, все «такие». Тем более что никаких шпионских страстей и нет. Все легко и просто – через приятеля Хатча.

      Ник Карпентер с тех пор нередко думал о том, что такое предательство и где лежат его истинные границы. Эти границы в воспоминаниях немолодого уже ученого мужа все чаще обретали женские округлые, едва скрытые утренними сумерками формы.

      Время подумать о сути такого благоприятного явления человеческой природы, как предательство, было и у Грега Юзовицки – ровно три минуты. После того как сотрудник ЦРУ получил от своего подчиненного сообщение, что профессор СКАЧАТЬ