Перед лицом Чумы оказалась чаша с кровью только что казнённой челяди. Война взял в руки отсечённую голову несчастного демона и покрутил ей на глазах Чумы. Алая кровь запачкала ботинки и лицо, но Войне было всё равно. Он ждал действий Чумы – начнёт ли она бросаться на еду?
– Жри, – приказал Война и прыгнул на костяной трон.
Чума засмеялась. Со рта начали течь слюни, но к рваной плоти она не притронулась. Войну стали раздражать непокорность и чрезмерный пафос сестры, он показал ей взмахом мощной руки, что бывает с теми, кто решает его ослушаться.
– Сам жри! – бросила Чума, и Война, взмахнув рукой, пронзил ей руку.
Она закричала от боли, но рана моментально восстановилась. Один из таких способов пыток вынуждал всех подчиняться, но Чума не слушала никого, кроме себя.
– У тебя ещë есть право говорить? – ухмыльнулся Война, нарисовал в воздухе крест, и магия обрезала Чуму прямо по лицу.
От глаза до губ растянулась огромная рана в виде креста и моментально пропала. Боль только дразнила.
– У меня на всë есть права, – заявила Чума.
– У тебя, моей рабыни, нет никаких прав.
Рана Чумы на лице не могла быстро затянуться. Кровь стекала с бровей и попадала в глаза, окрашивая бельмо. Война кровожадно смотрел и будто предвидел, что силы воли у Чумы нет, и чувство голода превыше чувства достоинства. Она взяла в руки мясо, вкусила и сдержала рвотный позыв. Чума уже прогрызла твëрдый кусок, едва не схватилась за челюсть и не выплюнула попавшуюся кость. Затем всадница придвинула к себе тарелку с плотью, которую ей приготовила челядь.
Гробы «пристанища Смерти» и Голода исчезли из некрополя. Их внутренности были вырваны, часть – съедена, а часть соединена друг с другом. Плоть Бонмал показалась Чуме наиболее вкусной, ибо при похоронах её тело обмазали ванильным лосьоном. С особым наслаждением она поедала сердце, кишечник и почки. Пальцы ждали своей очереди на кровавой миске вместе с отсечённой головой. От Голода не осталось ничего, кроме паховой области, зубов и кожи.
– Ты особо не старался. Если так хотел позабавиться, мог бы позаботиться о том, чтобы мне ничего здесь не мешало. – Чума, жуя мясо и жадно облизываясь, указала на кость на краю кровавой тарелки.
Война не среагировал – он специально не выбирал кости, чтобы вдоволь насладиться унижениями всадницы.
Когда тарелка опустела, Война, взмахом руки, наколдовал графин с красной жидкостью, напоминавшую кровь. В этот раз Чума не стала отказываться – она быстро опустошила графин и с наслаждением посмотрела на свои кровавые руки. Ей было всласть всë, кроме невыбранных костей.
– Тебя питает не страх и не отчаяние. Тебя питает твоё кровожадное безумие.
– Я тебя ненавижу.
Война СКАЧАТЬ