– Мадам, я… я не понимаю, о чем вы говорите, – пробормотала я, опустив глаза.
Графиня мягко рассмеялась. – О, дитя, не нужно притворяться. В этих стенах мало что остается тайной. Я знаю, что твой отец отправил тебя сюда, чтобы подготовить к браку с человеком, которого ты никогда не видела. Человеком, который годится тебе в деды.
Я подняла глаза, встретившись взглядом с графиней. В её синих глазах читалось сочувствие, смешанное с чем-то еще… может быть, вызовом?
– Скажи мне, Мариель, – продолжила она, – неужели ты никогда не мечтала о другой жизни? О любви, страсти, приключениях?
Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули. Образ Тристана мелькнул в моем сознании, но я поспешно отогнала эту мысль.
– Мои обязанности здесь… – начала я, но графиня мягко прервала меня.
– Обязанности, долг, послушание… – она покачала головой. – Мариель, ты еще так молода, а жизнь так прекрасна и полна возможностей. Неужели ты готова похоронить себя заживо в этих стенах, отказавшись от всех радостей мира ради чужих ожиданий?
Её слова эхом отозвались в моей душе, пробуждая чувства, которые я старательно подавляла все эти месяцы.
– Но что же мне делать? – прошептала я, едва осознавая, что говорю вслух.
Графиня де Морне наклонилась ближе, её голос стал тише, но в нем зазвучали нотки страсти:
– Жить, Мариель. Любить. Рисковать. Мир так прекрасен и полон возможностей. Неужели ты позволишь другим решать твою судьбу?
Я стояла, ошеломленная её словами. Часть меня хотела отвергнуть все, что она говорила, спрятаться за незыблемыми стенами долга и послушания, возведенными годами строгого воспитания. Но другая часть, та, что так долго молчала, подавляемая и угнетенная, вдруг восстала, требуя свободы и права на собственную жизнь.
В этот момент издалека донесся звон колокола, призывающий на утреннюю молитву. Графиня выпрямилась, её лицо вновь приняло безмятежное выражение.
– Подумай о моих словах, дитя, – сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти. – И помни: у каждого из нас есть выбор. Даже если другие пытаются нас убедить в обратном.
С этими словами она повернулась, чтобы уйти, но затем остановилась и добавила:
– Ах да, и можешь называть меня Изабелла. Когда мы наедине, конечно.
Глава 3
Весь день после разговора с графиней де Морне я была как в тумане. Её слова эхом отдавались в моей голове, пробуждая мысли и чувства, которые я так долго старалась подавить.
Во время вечерней службы я не могла сосредоточиться на молитвах. Мой взгляд то и дело останавливался на Тристане, который стоял среди других монахов. Его профиль, освещенный мерцающим светом свечей, казался высеченным из мрамора. Я поймала себя на мысли, как было бы прикоснуться к его лицу, провести пальцами по его губам…
Ужаснувшись своим мыслям, я опустила глаза и попыталась сосредоточиться на словах псалма. Но образ Тристана не покидал меня.
После СКАЧАТЬ