Дрёма. Игорь Васильевич Горев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ также погиб чей-то отец. Никто не вспомнит безвестного Дрёму, но будут с воодушевлением вспоминать героического рыцаря зарубившего не одну жизнь. Он герой! А те, кто погиб безвинно? – куски мяса что ли! И безвинно ли, если попали на войну?

      Дрёма остановился, так и не дойдя до своей парты:

      – Зинаида Сергеевна, можно выйти.

      Та возмущённо вздёрнула накрашенные брови под очками и с пророческой интонацией произнесла:

      – Хорошо, выйди.

      Весна, вопреки обещаниям синоптиков, раньше обычного, распустила бутоны на голых ветках. Горы были в снегу и с высокомерным недоумением взирали на шалости непредсказуемой природы. Как-никак, а конец февраля никак не назовёшь весенним временем. Ах, что вы знаете о времени, о скоротечности, – робко вздыхали цветы, радуя и тревожа редких прохожих.

      Дрёма сидел у окна и читал отцовскую тетрадь.

      Отец всегда был с ним откровенен. Дрёма снова вернулся к событиям тех двух дней, когда ему было разрешено увидеться с отцом.

      – Кто так решил, папа, что могут запрещать встречаться людям. И тем более детям с родителями!

      Папа стал серьёзным.

      – В том, что произошло между мной и мамой – не вини никого. Когда такое происходит, виноваты оба. Прости отца, Дрёма.

      Тогда Дрёма слушал и недоумевал, оказывается его отец, тот, в ком он никогда не сомневался, и кто олицетворял для мальчика все начала жизни, всё самое лучшее и доброе, её закон, теперь горько каялся за «праздную никчёмную жизнь». Вот тебе и закон? «Жил будто фейерверк в небе. Сам себя развлекал, пыжился, взрывался. Ба-бах, глядите какой яркий, блистательный, – папа замолчал и уже другим тихим голосом продолжил, – прожигающий деньги, жизнь. Тьфу-ты, теперь самому противно, Дрёма. Как себя не весели – тьму, та, что внутри, не разогнать петардами, и страхи в оглушённой тишине уже сами себя начинают пугать».

      И что странно, Дрёма тогда почувствовал к отцу особое расположение – он поверил ему: пока не извинишься из угла не выйдешь. От мамы подобных откровений он так ни разу и не услышал, и когда речь заходила об отце, он слышал обиду. Всегда обиду и нежелание простить: «Папаня твой эгоист ещё тот».

      О ком это мама?

      Почерк отца был похож на бурелом, и его приходилось преодолевать, страницу за страницей. Преодолевать и думать, зачем я иду куда-то если, перелистывая страницу в очередной раз убеждаешься: и впереди одно и то же – бурелом.

      Отец и не думал убеждать в обратном. Он не обещал: вот сейчас за очередным завалом откроется широкая панорама полная идиллических куртин и полянок. Этого не будет! Не было и слёзных просьб, убеждающих дочитать, не бросать и, тем не менее, Дрёма каким-то особенным разумением слышал настойчивый, похожий на молитву отцовский голос в каждом слове, букве: не останавливайся, иди. Несмотря ни на что – иди!

      Когда до летних каникул оставались считанные дни, Дрёма осилил первую тетрадь. Чтение напоминало СКАЧАТЬ