Наши за границей. Николай Лейкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ – это по-французски, а по-немецки – митаг. «Митаг ин фир ур» – вот и все.

      – Лучше же прежде спросить кельнера. Я уверен, что для Берлина телеграммы не надо, – стоял на своем Николай Иванович.

      – Ну уж это спрашивать, так наверное перепутаешься. Скажут – да, а потом окажется, что нет, – и сиди голодом. Беда за границей без языка. Вот ежели бы мы говорили по-немецки настоящим манером…

      – Вдвоем-то как-нибудь понатужимся.

      – Нам и так придется много натуживаться. Багаж надо добывать, саквояжи и подушки разыскать. Да что ж ты валяешься-то! Вставай… Смотри, уж одиннадцать часов!

      Глафира Семеновна возвысила голос и сдернула с мужа пуховик. Муж принялся одеваться.

      Через несколько минут супруги умылись, были одеты и звонили кельнера. Тот явился, поклонился и встал в почтительной позе.

      – Самовар, – обратился к нему Николай Иванович. – А тэ не надо. Тэ у нас есть. Цукер также есть.

      Кельнер глядел на него во все глаза и наконец спросил:

      – Tea wünschen Sie, mein Herr?[66]

      – Не тэ, а просто самовар без цукер и без тэ. Глаша, как самовар по-немецки.

      – Постой… Пусть уж просто чай несет. Может быть, самовар принесет?

      – Да зачем же, ежели у нас есть свой чай?

      – Ничего. Где тут с ним объясняться! Видишь, он ничего не понимает из нашего разговора. Брингензи тэ на двоих. Тэ фюр цвей.

      – Wünschen Sie auch Brot und Butter, Madame?[67] – спросил кельнер.

      Глафира Семеновна поняла и отвечала:

      – Я… я… Брод и бутер. Да брингензи цитрон, брингензи кезе… И брод побольше… филь брод…[68] Я, Николай Иваныч, ужасно есть хочу.

      Кельнер поклонился и стал уходить.

      – Постойте… Вартензи, – остановила его Глафира Семеновна. – Флейш можно бринген? Я говядины, Николай Иваныч, заказываю. Может быть, и принесут. Флейш брингензи, кальт флейш[69].

      – Kaltfleisch, Madame?[70]

      – Кальт, кальт. Только побольше. Филь…

      Явился чай, но без самовара. Кипяток или, лучше сказать, теплую воду подали в большом молочном кувшине.

      – А самовар? Ферштеензи: самовар, – спрашивала Глафира Семеновна. – Самовар мит угли… с угольями… с огнем… мит фейер, – старалась она пояснить и даже издала губами звуки – пуф, пуф, пуф, изображая вылетающий из-под крышки самовара пар.

      Кельнер улыбнулся:

      – Sie wünschen Theemaschine[71].

      – Да, да… Я, я… Тэмашине, – подхватила Глафира Семеновна. – Вот поди ж ты, какое слово забыла. А ведь прежде знала. Тэмашине.

      – Theemaschine haben wir nicht, Madame. Das wird selten gefragt bei uns[72].

      – Нейн?

      – Nein, – отрицательно потряс головой кельнер.

      – Извольте видеть, нет у них самовара! Ну Берлин! В хорошей гостинице даже самовара нет, тогда как у нас на каждом СКАЧАТЬ