Собрание произведений. Т. II. Проза. Анри Волохонский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ролями с филологом, наш поэт стал призывать к трезвой сдержанности:

      – Будь по-твоему. У нас в России ныне Век Просвещения. Но все же Французская революция питалась более римскими образцами, чем отвлеченными идеалами эпигонов Руссо, развернувшимися во всю ширь на просторах сибирской тайги ради – чтобы не сказать худого слова – воспитания новых чувств у Элоизы. Все, что я могу произнести по этому поводу:

      Не ради юных уст

      Лиловых цветом сизым

      И воспитанья чувств

      У Новой Элоизы

      В мечтательный Элизиум тайги

      Услышишь звон – куда глаза беги.

      И еще:

      Собаку за правое взяв колесо

      Стоит перед нами полковник Руссо

      Другую собаку совсем уж хитро

      Словил – не в ведро ли? – полковник Дидро

      Командует ими, чтоб кто не помер

      Раньше времени – сам Даламбер

      Парад вольнодумцев. Но это – всего лишь эффектная декламация. Я продолжаю. Ее вдохновляли примеры тираноубийц, как то: Брута, Кассия…

      – Кого «ее»? Элоизу? – не по делу придрался Артемий Бенедиктович.

      – Не Элоизу, а Свободу Галльскую, – ответствовал Аполлон.

      – Ну да, Свободу Галльскую – Элоизу Елисеевну, – откликнулся Ведекин.

      Но Аполлон, в противность ожиданию, не натянулся нисколечки, а все гнул свое:

      – Ее питали образы римских тираноубийц, а первыми тираноубийцами были, конечно, не Брут и Кассий, а те господа-сенаторы, которые, навалившись толпой на Ромула, закололи его авторучками.

      Мы с Титом даже крякнули от наслаждения и переспросили, перебивая друг друга:

      – Чем, чем?

      – Римский греческий стиль, стилос, стилет – не что иное, как вечное перо. Перо Вечности. Пусть Артемий мне не рассказывает, что это аллегория, что у Ромула были будто бы прекрасный слог и вкус, а у господ-сенаторов – прескверный, и он умер от огорчения их дурным стилем. Нет, они его именно и просто закололи. И Цезаря – Владыку Мира закололи орудиями письма. Так что – буде Россия есть Рим, Ромул – Роман, – это предвещает ей гибель в имперском мировладельческом качестве от усердия сочинителей. А с французами ты почти прав: они не вдохновлялись, но пророчили. Теперь нужно быть ограниченным фанатиком, чтобы отрицать, что, хороня нашего Романа Владимировича, мы тем самым хороним Римскую Империю.

      Анкета у Рыжова была как небесное облако, а личное дело – прозрачней хрусталя. Их не замутняла несостоявшаяся история со сводным братом из испанских детей, которого хотели усыновить его родители, уже будучи в возрасте, но которого не усыновили, а попал он в другое семейство, и там ему вместо испанского имени дали, как имели обыкновение – современное, из начальных букв многоупотребимых слов: Революция, Электрификация, Механизация. Рэм – звали его небывшего брата. Немного после войны стали его вызывать и предлагали отречься, а он отрекся, но не сразу и потому СКАЧАТЬ