– Ах, ты так обо мне! Ты меня со своей шалавой ровняешь? – задёргалась, пытаясь освободиться.
– Не понимаю, о ком ты говоришь! Я здоровался и даже целовался на вечере с десятком женщин! И почти все они были вызывающе, как ты называешь, одеты. Потому что были в вечерних нарядах! И к кому из них ты меня так приревновала, я не знаю, – руки моего мужа оказались на моей талии и поползли ниже по скользкому шёлку платья.
Меня затрясло от всего сразу: обида, возбуждение и отвращение; несправедливые и циничные упрёки.
Я зашипела отталкивая. Задёргалась отчаянно.
– Пусти!
– Чего ты добиваешься? – муж убрал свои горячие ладони и положил их на стену рядом с моей головой, немного отстраняясь от меня. Вроде давая свободу и в то же время оставляя в клетке своих рук.
И я задохнулась, проглатывая слово «развод». С заметным усилием останавливая себя на грани. На краю пропасти.
Я не могу сейчас заявить о разводе! Куда я пойду с больным ребёнком на руках? А кричать про развод и жить при этом под одной крышей? Видеть его каждый день? Привычно завтракать вместе? Или демонстративно игнорировать?
Я этого не вынесу. Ежедневно видеть его.
Выгнать из дома? Как? Он не захочет уходить и что? Мне выталкивать его силой? Или умолять уйти?
Не сейчас. Не этим вечером!
– Ничего! Я ничего не добиваюсь! Мне ничего от тебя не надо, – прошептала я на грани рыданий. На краю истерики.
Ничего не надо мне от тебя больше. Ни твоего вранья ни твоих лживых историй. Просто исчезни молча!
Видно, что-то было в моём голосе такое, что Игорь отступил. Молча взял меня за руку и сделал шаг в сторону нашей спальни.
Но я покачала головой и, вынув руку из его ладоней, сказала тихо:
– Если я такая гулящая, если ты мне не доверяешь, то зачем тянешь за собой? Я буду спать рядом с Асей. Не трогай меня!
Заплакала я под душем. Не удержавшись. Смывая с себя сегодняшний день. Больно!
Асенька проснулась рано утром. Температура начала подниматься. Действие антигистаминных препаратов, похоже, заканчивалось, потому что у неё чесались пятнышки. Я дала ей лекарство, посидела, отвлекая дочь от расчёсывания прыщиков, и пообещала, что утром после завтрака мы будем разрисовывать каждый прыщик зелёнкой. А если врач разрешит, то розовой зелёнкой, фукорцином. Как цветочек фуксии.
Под моё лепетание дочь уснула ещё раз. И я прикорнула рядом с ней.
Разбудил нас Игорь.
Ему позвонили из охраны на въезде в посёлок для уточнения пропуска нашего врача.
– Почему ты не сказала мне о болезни дочери? – спросил он хмуро.
СКАЧАТЬ