Исчезнувший фрегат. Хэммонд Иннес

Чтение книги онлайн.

      – Ужин на столе, сынок.

      Иногда мне казалось, что остальной мир за пределами Восточной Англии для него не существует.

      – Красивый закат. Твой отец больше всего любил это вечернее время, когда солнце садилось в чистом небе.

      Она стояла в дверях, снимая свой передник.

      – Ну, идем.

      Я забрал у нее передник и бросил его на стол, где он увядшим лепестком упал на пишущую машинку. Я обнял ее за плечи.

      – Я, возможно, уеду ненадолго.

      – Да, когда?

      Она всегда воспринимала мои решения со спокойствием. Слава богу, она привыкла к моим отъездам и приездам.

      – Куда ты собрался на этот раз?

      – В Пунта-Аренас, – ответил я.

      – Испания?

      – Да, примерно.

      Этим я и ограничился. Я не стал говорить ей, сколько буду в отъезде. Да я и не знал этого, не знал даже, поеду ли вообще.

      – Ты очень молчаливый, – сказала она, когда я разрезал сосиску с чудной хрустящей корочкой.

      Мать всегда стремилась к совершенству, какой бы незатейливой ни была ее стряпня.

      – Что у тебя на уме?

      – Ты же знаешь, что у меня за ум, мам. Пустой, как перевернутый пивной бочонок.

      – Я не пью пива.

      Она уставилась на меня непонимающим взглядом. Коренная жительница Восточной Англии саксонско-голландских кровей, преданная, насколько это только возможно, она совершенно лишена чувства юмора. Шуточки отца отскакивали от нее, как градины от спины лебедя. Возможно, поэтому они так хорошо ладили. Остроумие отца никогда не простаивало, он был выходцем с Ист-Энда, истинный кокни. Его отец переехал из Степни[35] в Норфолк после Второй мировой войны, когда земля стоила дешево. Он продал свой рыбный ларь на рынке и купил несколько акров земли в Клэе. Я его не застал, только бабушку, родившуюся на улице Истчип в центре Лондона, чей смех напоминал кудахтанье. Они с отцом были очень близки, а когда она умерла, он все свое внимание обратил на меня. Нам с ним было очень весело, мы были с ним на одной волне, так сказать.

      А потом с ним случился удар. Странная вещь человеческий мозг. В нем все – личность, острый ум, чувство юмора, все. И вдруг в миг все исчезает, тромб закупоривает кровеносные сосуды, обрекая клетки мозга голодать. А клетки мозга – единственная часть человеческого организма, которая не способна к восстановлению. Он больше никогда не был таким, как прежде, исчезла вся его веселость. Боже, как же я любил того человека!

      Мать я любил тоже, разумеется. Но это было другое. Было что-то такое во Фреде Кеттиле, что не поддавалось выражению словами. Благодаря чему нам было так весело. И вдруг в один миг это исчезло. Один лишь пустой взгляд. Почему? Почему с человеком в расцвете сил происходит такое? Зачем же, черт возьми, Бог это делает?

      – Ты смеялась над шутками папы, – сказал я. – СКАЧАТЬ