«Учитывая твою подлость и то, что, остановив бой, ты бы проспорил нагуру…»
– Я горжусь тобой, Шерай. Приходи после полуночи, я поздравлю тебя с вступлением в Чёрное Братство. Уж мне ли не знать, как велико вожделение после такого славного боя!
«Уж мне ли не знать твоё́ вожделение! Не его ли утоление утверждает для тебя твою полновесность?»
– Бой и правда вышел славным, ты прав, наставник. – Верхняя губа Тшеры покривилась в подобии улыбки, швы на разорванном её краешке болезненно натянулись. – Но высота твоих прожитых лет столь значительна, что поздравить меня должным образом ты вряд ли сумеешь. Тут нужен кто-то, не поистративший ни выносливости, ни твёрдости. Кто-то типа нагура…
Лицо Астервейга не изменилось – для этого он слишком хорошо владел собой, но взгляд полыхнул бессильной яростью, а пальцы конвульсивно сжались в кулак, будто он хотел ударить Тшеру по лицу, но последнее доказало бы его уязвлённость, а наставник этого допустить не мог.
«А ты думал, бой всегда оказывается честным?»
И Тшера вышла вон, бесшумно прикрыв за собой тяжёлую дверь.
***
– Южанка? – удивился Дракон. Спешившись, он подошёл почти вплотную к Тшере, смерив её взглядом сквозь недобрый прищур.
Тшера до времени ресницы опускала, но статность фигуры, резкость черт в общем-то красивого лица Дракона и богатство заплетённой в мелкие косички тёмной гривы оценить успела.
«Что ж ты такой ладный – да так хулиганишь?»
– Скажешь, нехороша? – спросил староста.
– Хороша, – согласился Дракон. Он прибыл со своими йотарами уже в достаточном подпитии, и это играло Тшере на руку. – Но откуда в Талуни южная кровь?
– Так она не местная, – отвечал заранее наученный староста. – Особливо для тебя куплена за четыре кошеля золотом.
Дракон цыкнул зубом, всё не сводя с Тшеры масленых глаз.
– Сто́ит, как породистый кавьял! – протянул он. – А за работорговлю вешают.
– Так она не в рабстве, а по найму.
– Сама ко мне идти согласилась? – удивился Дракон. – Кто ж ты такая? Девки талуньские на сопли да вопли исходят, а ты сама идёшь? Знаешь хоть, что будет, когда я с тобой в комнате закроюсь?
«Я-то знаю, а про тебя не скажешь».
Тшера махнула ресницами изящно и медленно, с достоинством. Посмотрела прямо в сощуренные драконьи глаза томно и загадочно.
– Я ублажница, йотар. – Её голос звучал золотым восточным маслом, без привычной хрипотцы пыльных дорог и придорожных колючек, а рука незаметно для остальных – но не для вмиг отвердевшего дракона – скользнула меж его бёдер. – Моё ремесло мне ведомо, а ты, готова спорить, с подобными мне искусницами ещё дел не ладил.
Дракон кашлянул, отступил на шаг, похотливо улыбнулся одним уголком губ.
– Вы СКАЧАТЬ