– Но в первый раз он – Друд – пришел в ваше заведение вместе с Чоу-Чи?
– Ага, сэр, с ним самым. Но сдается мне, он просто столкнулся со старым Джеком на улице и попросил добросердечного недоумка проводить его до ближайшей опиумной курильни. Джек был рад угодить любому и за доброе слово, а уж за шиллинг – тем паче.
– Друд живет где-то поблизости? – поинтересовался Диккенс.
Старуха снова рассмеялась, но почти сразу закашлялась. Ужасные звуки продолжались, казалось, целую вечность. Наконец она несколько раз глотнула ртом воздух и просипела:
– Живет где-то поблизости? В Нью-Корте, Блюгейт-Филдс, припортовом квартале или Уайтчепеле? Нет, сэр. Ни в коем разе, сэр.
– Почему вы так считаете? – спросил Диккенс.
– Да мы бы знали, господин хороший, – проскрипела Сэл. – Малый навроде Друда нагнал бы лютого страху на всех мужчин, женщин и детей в Уайтчепеле, Шедуэлле, да и во всем Лондоне. Мы бы все сбежали из города.
– Почему? – спросил Диккенс.
– Из-за евонной истории, – прошипела карга. – Доподлинной и ужасной истории.
– Расскажите нам, – велел Диккенс.
Старуха заколебалась.
Хэчери несколько раз легонько ткнул дубинкой в костлявый локоть.
Немного повыв, старая Сэл поведала историю, которую слышала от покойного Чоу-Чи Джона Поттера, другого торговца опиумом по имени Яхи и одного из завсегдатаев своего заведения, ласкара Эммы.
– Друд в наших краях человек не новый, люди знающие говорят, что он наведывается сюда вот уже сорок с лишним лет…
– А какое у мистера Друда крестильное имя, мамаша? – перебил я.
Хэчери и Диккенс сердито посмотрели на меня. Я растерянно моргнул и отступил назад. Больше я не задал Принцессе Пых-Пых ни единого вопроса.
Сэл тоже бросила на меня сердитый взгляд:
– Крестильное имя? Да нету у Друда никакого крестильного имени. Он не христианин и никогда таковым не был. Звать его просто Друд. Это часть истории. Так мне рассказывать аль нет?
Я кивнул, чувствуя, как жаркая краска смущения заливает мое лицо между нижней дужкой очков и началом бороды.
– Друд, он просто Друд, – повторила старая Сэл. – Ласкар Эмма говорил, что раньше Друд был матросом. Яхи же, который старше, чем мамаша Абдалла и грязь, вместе взятые, говорит, что он был не матросом вовсе, а пассажиром на корабле, приплывшем в Англию давным-давно. Может, шестьдесят лет назад, а может, и все сто. Но в одном они сходятся: Друд родом из Египта…
Я заметил, как Диккенс и верзила-сыщик переглянулись, словно слова старухи подтвердили что-то, что они уже знали или подозревали.
– Он, значит, был египтянином, темнокожим, как все эти поганые магометане, – продолжала Сэл. – По слухам, тогда у него еще были волосы, черные как смоль. Иные болтают, что он был красавец-мужчина. Но он всегда курил опий. Говорят, едва он сошел на берег Англии, СКАЧАТЬ