– И вам доброго дня, – я поняла, что знаю её.
Точнее не так.
Помню.
Смутно. Эти вот одежды, которые в пол, которые широкие и скрывают фигуру. И платок, расшитый цветами. Он и цвет-то сохранил, несмотря на прошедшие годы, темно-фиолетовый, да с легкой прозеленью.
Раньше она была моложе.
И злее.
Я помню даже не её саму, скорее уж этот голос, хриплый, каркающий.
…отца в могилу свела! – этот голос гремел и звенел, заполняя всю-то комнатушку. – И явилась?! Чего явилась! Тут тебя не звали! Вон поди!
Руки помню. Пальцы, которыми она вцепилась в маму, выталкивая, подталкивая её к порогу.
– Так, – княжич, верно, что-то да ощутив, взял меня за руку. – Могу узнать, с кем имею честь беседовать?
И сказал так, что у меня по спине мурашки побежали. Вроде бы и вежливо, но чуялось за этой вежливостью что-то этакое… древнее.
Недоброе.
Повелительное.
Впрочем, женщину это не проняло.
– Упыря себе нашла… чего уж тут. Порченое семя к порченому… проклятое к проклятому… так оно и ясно… счастье, что Митенька до этакого позора не дожил… – и снова перекрестилась, а заодно уж и поклон отвесила. – Ничего, Господь все видит…
– Знаешь, – я поглядела на княжича. – Сдается мне, что мы зря тут… пошли.
В конце концов, на церкви свет клином не сошелся.
– Вот, вот… идите… иди, чтоб глаза мои тебя не видели! Чтоб… – крик старухи всполошил стайку воробьев, до того спокойно копавшихся в песке. И пичуги прыснули в стороны, что привело женщину в ужас. Она замерла вдруг, уставившись в пустоту, а потом медленно подняла руку. Кривые пальцы растопырились, из горла же вырвался сип. – Воронье кружится! Воронье! Воронье! Летят! Летят! За мной летят! На голову сядут! Глаза выклюют! Господь милосердный, оборони… защити… Господь видит, Господь знает! Все, все знает… и про тебя, проклятая, проклятая… явилась проклятая! Ничего, Господь оборонит…
Она рухнула в песок, бормоча то ли проклятия, то ли уже молитву, и закрестилась, торопливо, суетливо, как-то совсем уж не по канону.
Я потянула княжича за собой.
Желание заглядывать в церковь, и без того слабое, окончательно исчезло. В конце концов, запросы можно подать и через ЗАГС, там тоже информация остаться должна бы. И… и может, не для всех доступна, но если княжича попросить, он не откажет.
Я не люблю просить, но сейчас уже согласна.
– Яна? – откуда появился этот мужчина, я не заметила. – Яна?! Постой!
Я остановилась.
– Проклятая! Изыди! Сгинь! Чтоб тебя…
– Погоди, я сейчас, – он почти бежал по дорожке, причем нелепо как-то, медленно и раскачиваясь из стороны в сторону. – Не уходи…
Он был высок, выше меня на голову. И в плечах широк. А лицо незнакомое, хотя… да, СКАЧАТЬ