Три прозы (сборник). Михаил Шишкин

Чтение книги онлайн.

      Ну вот, хотел набросать черновик curriculum vitae[5], а получилось что-то à lа Карл Иваныч.

      Принимаю. Входит девочка, робко, бочком, испуганная, глаза на мокром месте, нос красный, распухший.

      – Что же вы там встали? Смелее, смелее, проходите, присаживайтесь.

      Села на краешек.

      Взглянул на визитную карточку.

      – Значит, это вы, мадемуазель, и есть Лунин Павел Петрович?

      Смутилась еще больше, вскочила.

      – Это мой отец, мы с ним выступаем вместе. Но все это недоразумение, папа ни в чем не виноват! Это какая-то ошибка!

      Насилу усадил:

      – Да успокойтесь вы, ради бога!

      Сморкается, шмыгает носом, вот-вот разревется.

      – Вы даже не можете себе представить, как все это ужасно!

      – Милая моя, – отвечаю, – уверяю вас, я легко могу себе представить все на свете. Ну, рассказывайте, посмотрим, чем я могу вам помочь.

      – Мой отец… Он… Его…

      Вот и рыдания. Лицо прячет в платке, плечики дрожат, оттопыренные уши полыхают.

      – Да прекратите вы, наконец! Как вас зовут? Выпейте воды!

      Шепчет чуть слышно:

      – Аня…

      – Вот видите, и у меня дочка Аня, Анечка. В два раза вас меньше, а так не плачет!

      Сначала отказывалась, потом выдула целый стакан.

      Смотрю, как она пьет, как, извинившись, встает, подходит к зеркалу, чтобы привести себя в порядок, как пудрит по-взрослому нос, как проступает сквозь облегающее платьице резинка пояса для чулок. И знаю наперед все, что скажет. Умоляю, скажет, спасите моего ни в чем не повинного отца, убившего третьего дни при невыясненных обстоятельствах под гудок далекого курьерского до сих пор не опознанное тело, небось читали в газетах, везде про это пишут. Да-да, конечно, читал, еду позавчера на дачу полуденным сентябрьским поездом, солнце прошибает вагон насквозь, а вдоль насыпи тополя, и вот газета то вспыхнет, то погаснет, не «Волжский вестник», а морской семафор: точка-тире, точка-тире. Глаза болят.

      – Следствие, насколько мне известно, Анна Павловна, не располагает какими-либо серьезными уликами против вашего отца. Все так неопределенно, запутанно. Неизвестно ни кто явился жертвой, ни мотивы преступления. На догадках нельзя построить серьезного обвинения, потому и мерой пресечения господину Лунину избрана лишь подписка о невыезде.

      – Поймите, это удивительный человек, он совершенно не способен на такое!

      – О, милая девочка, вы даже не знаете, на что способны эти удивительные люди! Впрочем, простите. Я лично глубоко убежден в полной невиновности вашего отца. Разумеется, это всего лишь огорчительное недоразумение. Уверен, что в ближайшее время обстоятельства этого неприятного дела вполне следствием прояснятся и полиции придется принести вам извинения. Если же дело, паче чаяния, все-таки доберется до суда, что ж, благодарен за доверие, которое вы мне оказываете. Не сомневайтесь в моей поддержке. Дело абсолютно выигрышное. Я сделаю все, чтобы Павла Петровича оправдали. Кстати, а что же он сам СКАЧАТЬ