Три прозы (сборник). Михаил Шишкин

Чтение книги онлайн.

      Лунин открыл уставшие желтые глаза. Его лицо было серым в свете тусклой лампочки, лохматой от пыли.

      – Что вам еще от меня нужно?

      – Прекрати! – вспыхнула Аня. – Это же Александр Васильевич!

      Лунин снова закрыл глаза.

      Аня растерянно улыбнулась, чтобы как-то сгладить нелюбезность отца.

      – Пожалуй, мы пойдем, – сказал я. – Кажется, господин волшебник не в духе.

      Лунин вдруг грохнул кулаком о стол. Флакон подскочил и, упав на пол, разбился. Во все стороны брызнули осколки, я еле успел закрыть рукой лицо моей крошке, чтобы не попало в глаза. Она заревела.

      Лунин вскочил и сказал, стиснув зубы, почти спокойным голосом, не глядя на меня:

      – Я не нуждаюсь ни в каких защитниках. Послушайте меня внимательно. Подите все вон! Я устал! Я никому больше не собираюсь ничего объяснять. И передайте вашему прыткому следователю господину Истомину, что если этот молокосос еще раз ко мне заявится в гостиницу со своими уликами, я спущу его с лестницы!

      Я пожал плечами.

      Аня смотрела на отца с ужасом.

      Я взял ревущее чудо мое на руки, стал гладить по голове.

      – Уверяю вас, – сказал я перед тем, как уйти. – Со мною никто в жизни ни разу не позволил себе такого тона. Но я готов понять ваше состояние. Боюсь, вы недооцениваете всей серьезности ситуации. Прощайте.

      Он закричал нам вслед:

      – А мне плевать на вас и на вашу ситуацию! Я ни в чем не виноват и ни перед кем оправдываться не собираюсь!

      Дали звонок ко второму отделению.

      Мы уже выходили на улицу.

      Хорошо, что ты был со мной, мой воробышек. Спасибо тебе. Сейчас вот посидел у твоей кроватки, почитал тебе твою любимую книжку с аршинными картинками, поцеловал твой заснувший кулачок, и вся эта история показалась даже забавной.

      А ты сопишь себе во сне. Вот бы залезть к тебе в сон. Что там, как? Где ты сейчас? С кем? Думаю о тебе, спасение мое, и, значит, как раз сейчас тебе и снюсь.

      Все кругом делают вид, что жалеют тебя, а на самом деле боятся. А может, меня жалеют и себя боятся.

      Наклонился над тобой поцеловать на ночь, а у тебя глазки под веками бегают, и дышишь тяжело, часто – куда-то бежишь. Куда бежишь, от кого? Ничего не бойся, единственная моя, я с тобой, беги ко мне. Вот я. Нам с тобой вдвоем ничего не страшно.