На далеких окраинах. Погоня за наживой. Николай Николаевич Каразин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ты, дрянь какая, – вставил кто-то и даже плюнул презрительно.

      – «Уж хан совсем рассердился на своих жен и велел, как только кто из них родит девку, сейчас резать: и мать резать, и приплод ее поганый, все не слушают хана…»

      – Да это не от них… Они бы и рады, – заметил узбек.

      – Мало ли что, да уж как хан рассердился, так уже тут ничего не поделаешь.

      – «Только раз вечером, как уже подоили кобыл, приходит к хану человек чужой. Пришел он с самого Востока, из-за больших гор, сам весь желтый, борода белая до земли, на голове круглая шапка, на шапке шарик, на шарике птица с зеленым хвостом… Приходит и говорит хану: „Здравствуй!“ – „Здравствуй и сам, – отвечает хан, – откуда пришел и куда идешь, что принес нового?“ – „А вот что, – говорит человек с птицею, – вели всем откочевать от твоей ставки на день пути, а сам один со мною останешься. А завтра к вечеру, об эту пору, вели опять всем сюда собираться, да вели зарезать тысячу баранов, тысячу жеребят, тысячу верблюдов, чтобы все ели – не наелись и пировали бы великую ханскую радость. Я им всем покажу такое диво, что, сколько бы они ни ели ганаши (вроде опиума), ни в каком сне им этого не приснится“.

      Хан послушался чужого человека и велел всем сниматься и идти в степи, а к завтрему, об ту пору, как доить кобыл пора будет, чтобы опять все собирались.

      Поднялся весь народ, сняли свои кибитки и разошлись в разные стороны, только одна ханская белая ставка осталась на берегу, а в ней только сидели два человека: сам хан и желтый человек с птицею.

      На другой день к ночи вокруг ханской ставки собралось столько народу, что хан и не знал до сих пор, сколько может быть народу на свете. Огней разложили столько, что не так как вон там, – он кивнул в ту сторону, где теплилось далекое зарево, – а все небо горело и звезд на нем не было. Сошлись все, ждут, что будет…»

      Рев тигра, сильно напоминающий издали мяуканье кошки, только увеличенное до несравненно больших размеров, послышался снова в том же месте. Ему отозвался другой, только значительно дальше, этот второй звук едва-едва донесся по ветру, и только чуткое ухо киргиза могло безошибочно определить, в чем дело.

      – Их двое.

      – Да, перекликаются.

      – Один-то как будто на нашем берегу.

      – Да, только за косым озером.

      Лошади начали беспокоиться и храпели почти непрерывно.

      – Подойди кто-нибудь, осмотри приколы: как бы не сорвались.

      Один из слушавших интересную сказку Сафара встал, потянулся и, придерживая рукою широкие шаровары, пошел к лошадям.

      – «Вдруг выходит хан из кибитки», – продолжал Сафар.

      Киргиз, шедший было к лошадям, махнул рукою и поспешил занять свое прежнее место.

      – «Выходит хан и велит позвать одну из жен своих, что недавно привезли ему из-за Яксарта. Жену эту звали Ак-алма[10], и у ней были такие красные щеки, такие глаза светлые, волосы черные, длинные, что все, сколько ни было народу, глядят и слюни рукавами обтирают. Пришла Ак-алма и села на корточки перед ханом. СКАЧАТЬ