На далеких окраинах. Погоня за наживой. Николай Николаевич Каразин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ у самой воды, и шли таким образом довольно долго, потом они свернули влево по узкой тропе, протоптанной дикими кабанами, и углубились в густые камыши. Высокие стебли, перепутанные снизу вьющейся травою, сплошными стенами стояли по сторонам этой едва заметной тропы. Длиннохвостые фазаны несколько раз с шумом вылетали из-под самых конских ног. Кое-где, сквозь камыш, сверкали небольшие водные поверхности заливных озерков.

      Солнце село, и темнота наступила быстро. Над камышами подымался беловатый туман. Рои комаров сероватыми облачками носились в воздухе. Какой-то заунывный, странный звук пронесся над водою и замер, за ним следом прозвучала другая, подобная же, но вот еще… не то птица какая-то… не то ветер в камышах… не то…

      Вон вниз по реке плывут какие-то черные предметы. Тихо, беззвучно скользят они по зеркальной поверхности… Это «салы»[8] киргизские спускаются вниз с запасом камыша или сена, а может быть, на них и сочные арбузы и дыни… Беззаботно, предавшись течению, плывет узкоглазый степняк, сидя на своем нехитром судне, и поет свою нехитрую монотонную песню.

      Проплыли мимо эти лохматые, словно небольшие копны скошенного сена, плоты и скрылись в густом тумане.

      Наконец передовой узбек остановился и сказал:

      – Хорошо, тут и остановимся.

      Ноги Батогову развязали и сняли его с лошади, но едва только его поставили на ноги, как он тяжело рухнул на песок: совершенно отекшие ноги отказались служить Батогову.

      – Ну, брось его, пускай тут и лежит, – сказал узбек. – Оставь, не вяжи, – обратился он к джигиту, принявшемуся снова скручивать ноги пленника. – Не уйдет и так: видишь, он и стоять даже не может.

      – Они крепки… эти русские собаки.

      – Ну, ну, брось!

      – Смотри, мы заснем, а он уйдет.

      – Ну, когда заснете, тогда опять свяжете, коли пятеро одного боитесь, – сказал Батогов, который слышал, что о нем говорили.

      – Э-э, ишь ты, очнулся.

      – Да и говорит как, по-нашему. Ты не из нугаев[9] ли?

      – Я-то? Я – русский, – сказал Батогов. Он рад был заговорить со своими мучителями и надеялся выговорить себе еще какую-нибудь льготу.

      – А русские все говорят по-нашему, – заметил серьезным тоном узбек. – Я сколько ни видал русских, все говорят… кто хорошо, кто дурно, а все говорят…

      – Им шайтан помогает.

      – Они оттого и живучи очень… Я в прошлом году одного резал-резал, а он все не издыхает, совсем голову отрезал, а он все кулаки сжимает.

      – Это что? Я одному отрезал голову, положил в куржумы³ (переметные сумки), привез в аул, два дня в дороге был, вынимаю…

      – Что же, верно, плюнула тебе в бороду?

      – Нет – куда: совсем протухла, даже позеленела вся…

      Джигиты расхохотались.

      Тем временем лошади были привязаны СКАЧАТЬ