В воскресенье деревья не растут. Камиль Нурахметов

Чтение книги онлайн.

      Ольга была пьяна и стала красиво плакать с придыханием, как знаменитая актриса Елена Соловей. Ярко всхлипывая, она меняла позы рук, шмыгала носом, поправляла волосы, шевелила длиннющими пальцами с заостренным маникюром и внимательно следила за реакцией Эдика. Ну, женщина на взводе…, что с неё можно взять кроме скандала? Эдик знал, что в такие моменты её откровений, царапающих потолок кухни, перечить, что-то доказывать или взывать к здравому смыслу – ни в коем случае нельзя. Её откровения были чудесны, потому что в них она использовала массу отрывков из различных пьес, американских фильмов, прочитанных книг и грязных сплетен. Всегда получалась интересная каша понятий, значений, пафоса, новшеств, несуразиц и словесных деликатесов c вычурными позами древних одалисок… Она работала или даже служила в театре, который для понимания Эдика Берковича был первой дверью в черную дыру шизофрении, где актеры проживали массу совершенно чужих жизней. Он никак не мог себе представить совершенно непредсказуемый механизм её перевоплощения, когда за какие-то доли секундных стрелок она перебегала невидимый мостик от нормальной женщины в сторону полной оголтелой суки с мозгами, наполненными теплым навозом или холодным майонезом…

      – Страшные дела творятся в нашей семье…, небритая ты сволочь! Я вкалываю в театре, как дорогая Кахетинская лошадь…, как женщина-шахтёр, как дальнобойщик на (ла-страда) …, я света светлого не вижу от этих постоянных глупых текстов, репетиций, несовершенного света и постоянно курящих какую-то мерзость дебилов режиссеров. Они требуют от меня неслыханных страстей даже на репетиции, когда я хожу по сцене в короткой юбке длинной до моего копчика…, а где их взять, эти страсти, если у партнера по любовным сценам старый кариес и воняет изо рта, как из трубного мусоропровода на кладбище? А у меня, между прочим, качественно-истеричного секса не было уже целых двадцать три дня…, о, Боже, это целая вечность… У меня давление взлетает до Эвереста, адреналин в летаргическом сне, спина не знает массажных негритянских рук, я не слышу от тебя вычурных слов твоих диких восхищений в мою сторону, и, в конце концов, у меня всегда не очень холодное шампанское! О, Боже, это настоящий Ад, а не жизнь… И я ещё должна красиво выглядеть перед Богом, перед зрителями… и перед собой. Это я -то, Ольга Бессмертная, ведущая актриса нашего театра, твою мать! Сам Антон Павлович Чехов сказал, что всё красивое – это серьезно. Красота – это сочетание, в которое уже нечего добавить даже самому Богу…

      – А еще, Антон Павлович говорил: «Посмотришь на иное поэтическое создание: кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу – обыкновенный крокодил!»

      – Рот закрой, умопомрачительная ошибка Ойкумены…! Мне в пору пить молочай вместо молока и, отравившись, умереть в молодом возрасте красивой, расцветающей, талантливой женщиной… на черных простынях нашего с тобой ложа. Почему, ну почему я живу с тобой с широко раскрытыми ногами и совершенно обманутым СКАЧАТЬ