От сессии до сессии. Николай Иванович Хрипков

Чтение книги онлайн.

      Не дожидаясь согласия, мужик пошагал прочь от очереди. За грунтовой дорогой стеной высился кустарник. Пришлось продираться через кусты. Пахло человеческой нуждой. На полянке стояли почерневшие от скорби ящики. Некоторые скривились, как будто их кормили лимонами. Под двадцать бутылок каждый.

      – И? – спросили ребята, понимая, что благотворительностью здесь никто не занимается.

      – От выручки половина.

      – Но мы половину должны за очередь.

      – Ты смотри, что барыги делают, – простонал мужик. – Совсем совесть потеряли. Элементарную. Давайте так!

      Мужичок задумался. Знакомым жестом поскреб затылок. На лбу заметно зашевелились мысли.

      – По минимуму беру. Тем более, что вы задолжались. Меньше никак. Извините. Амортизация. То-сё. Значится, пятьдесят прОцентов.

      Так и сказал, с ударением на первом слоге. Ребята вздохнули. Чесанье затылков тут не поможет. Придется забыть о портвешке.

      – Ладно! Берем ящики! Они не рассыплются? Что-то вид у них какой-то нетоварный.

      Они радостно поставили ящик перед кладовщицей. Она флегматично произнесла, олицетворяя олимпийское спокойствие, что характерно для разведчиков и приемщиц тары:

      – У вас есть совесть?

      – А при чем тут совесть?

      – А при том, что рабочий день у меня закончился. Или вы думаете, что я не человек?

      Они стали умолять ее. Убеждали, что они не ели уже третий день. И теперь вопрос стоит так: быть или не быть. Ссылались на то, что смерть от голода самая мучительная, что у нее наверняка есть дети и, конечно же, они где-то учатся и тоже верят в человеческую доброту. На суровом лице не дрогнул ни один мускул. Она подняла руку, чтобы закрыть окошко. Последняя надежда через мгновение испарится.

      – Ладно!

      В глазах ее блеснуло что-то человеческое. Может быть, вспомнила своих детей, которые сейчас без мамки.

      – Своим свободным временем жертвую. Хотя мне за это никто не платит. Со всех сторон только «давай, давай»!

      Помолчав, тихо спросила:

      – За полцены?

      – Как за полцены? Извините, но у вас же прейскурант, то есть ценник должен быть.

      – Как хотите! Хозяин – барин.

      – Хотим! Хотим! – испуганно закричали они хором. – Вот, пожалуйста, пересчитайте!

      Стали загружать и передавать ящики. Кладовщица из каждого ящика выхватывала несколько бутылок: то скол, то коричневая – не принимаем, то «чебурашка» – бутылка с особыми плечиками. Непригодную тару отставляла в сторону.

      Возвращались в родное общежитие теми же партизанскими тропами. Можно было бы идти по тротуарам. Но они дружно отвергли этот вариант. Радовало, что налегке. На поход в столовую рассчитывать не приходилось. О котлетках по-прежнему оставалось только мечтать. В универсаме купили булку хлеба, по пакету молока на каждого и по плавленому сырочку. Опустив головы, прошли мимо винного отдела.

      Вечером они уж точно не умрут голодной смертью. О будущем дне СКАЧАТЬ