– Курсант Родин, ваша оценка «отлично». Поздравляю с окончанием обучения на Л-29. Возможно, пересечёмся уже на следующем вашем этапе. Удачи, сынок, – сказал Владимир Сергеевич, расписался в моей лётной книжке и пожал мне руку.
– Товарищ генерал… виноват, товарищ полковник…
– Не торопись! Я, конечно, не против быть генералом, но пока рано, – улыбнулся Михайлов. – Чего хотел?
– Как думаете, вы сможете отстоять училище, если его… вдруг решат закрыть? – спросил я.
– Родин, ты чего? Зачем училище закрывать? У нас старейшее после Качи учебное лётное заведение. О таком даже не думай, – похлопал он меня по плечу. – Из-за инцидентов и аварий никого закрывать не будут. Ты поэтому спросил?
– Да, – соврал я, зная будущую судьбу нашего училища. – Просто так большие начальники не приезжали бы.
– Да забудь ты про них. Не приедут уже, – отмахнулся Владимир Сергеевич, снимая фуражку. – Это моё родное училище. За него я всегда буду стоять горой. Но там наверху и без меня найдутся люди, способные его отстоять.
Так же, как и вчера, он удалялся от меня. В его слова хотелось верить и верилось. Но будущее я уже знаю.
Михайлов до конца будет отстаивать Белогорское училище, даже будучи военным пенсионером. Честь ему и хвала за это. Однако этого будет недостаточно, чтобы сохранить учебное заведение.
В сентябре 2011 года на том самом плацу, где когда-то и Владимир Сергеевич сам стоял в строю курсантов, произойдёт прощание с боевым знаменем. Все будут ждать его выступления, но он так и не появится перед строем. Ему будет тяжело видеть эти «похороны» училища, которое он пытался сохранить до последнего дня.
И вот, когда уже все мероприятия, предусмотренные этим ритуалом, закончатся, а начальник училища будет готов дать команду на прохождение торжественным маршем, генерал армии в отставке, Герой России Михайлов появится перед строем курсантов и скажет своё слово. Кто знает, насколько тяжело ему было в тот момент.
А вот кому совсем не тяжело, так это нашему Валентиновичу, который… пропал. Не попадался нам на глаза и Костян. Полёты уже закончились, а его всё не видно. Естественно, событие с отсутствием Бардина заняло большую часть вечернего выступления комэски Реброва.
– Кто видел товарища Бардина? Признавайтесь и тогда я вас угандошу несильно. Остальные пойдут у меня копать, пока этот весельчак не появится в моём кабинете.
– Товарищ командир, а что копать? – спросил из строя Швабрин.
– Что копать, Иван Фёдорович? Есть тут одна работёнка, которая перепала нашему полку, – сказал Ребров, разворачивая какую-то бумагу.
– Разрешите встать в строй? – появился наконец-то Костя с какой-то небольшой коробкой СКАЧАТЬ