– Я… нет, – машет он головой.
– Да прекрати ты, думаешь я не знаю, что ты Джаге сказал, будто я его обзывал плохими словами? Очень плохими. И батя его долбанутый поверил. А ты и рад радёхонек, да? Ну и кто бы тебя научил ставки принимать, если бы он меня грохнул сегодня? Чё ты молчишь? Мы же руки с тобой жали.
– Это до того ещё было.
– До того, – с чувством повторяю я. – Ты чирик мне простить не можешь, что я тебе не отдал? Так что ли? Так я тебе вон идею какую дал, место тебе дал, научил всему и нигде не хвастался, что это всё благодаря мне. И ни одному человеку не сообщил, что тебя отмудохал. А ты чем платишь. Ты войны хочешь? Я вот не хочу. Но уклоняться не буду. Ты думаешь, я буду с тобой и дальше, как «крепкий орешек» в одиночку биться? Не буду. Я на тебя ментов натравлю и ОБХСС. Не шучу. Есть у меня на привязи такие. И в ЦК на батю твоего стуканут. Ты хочешь? Сын, скажут позорит отца. Он тебя за это возненавидит. Непросто будет, но я тебе это устрою. Или ты хочешь, чтобы я через Пашу Цвета решал? И через него порешать можно. Вы же беспределите здесь. Это и ему не понравится. Ты думаешь война – это когда меня пять отморозков поиметь хотят? Нет, война – это когда тебе кабзда наступит.
Он стоит и молча, чуть прищурившись, смотрит на меня.
– Короче, Каха. Заканчивай ты эту дребедень. Порешай с одноногим. Пусть спасибо скажет, что жив остался. Оке? Подай знак, если понимаешь меня.
– С ним-то я как решу?
– Не знаю, мне похеру. Как заварил кашу, так и разваривай, но уж проверни фарш обратно. Ладно? Зачем нам ссориться? Нам бабки надо рубить, а не хернёй страдать. Правда же? Но если я этого птеродактиля одноного ещё раз увижу, значит, мы друг друга не поняли.
Каха открывает рот, чтобы что-то сказать, но его прерывает короткий вскрик сирены и белый снег окрашивается красивыми синими всполохами. На дороге рядом с «Москвичёнком» останавливается жёлтый УАЗик с синей полосой. Из него выходят два мента и вальяжной походочкой направляются в нашу сторону.
3. Человек с идеями.
– Что тут происходит, молодые люди? – спрашивает один милиционер. – Общественный порядок нарушаем? Пьяная драка?
– Не пьющий, – отвечает Каха.
– Я тоже, – мотаю я головой. – Стоим, разговариваем, какая драка.
– А этот? – кивает второй на Рыжего. – Переутомился?
– Да вон, на ступеньках поскользнулся, – говорит Каха. – Палец сломал да нос, наверное. Сейчас придёт в себя, в травму его поведём.
– Поскользнулся? – хмыкает первый.
– А давайте-ка мы документики ваши посмотрим, – предлагает второй.
– Я не ношу с собой, – пожимает плечами Каха.
– Я тоже, – говорю я.
Один из них стоит напротив меня, а второй – напротив Кахи. Тот, что напротив меня, кивает напарнику и делает шаг ко мне.
– Ручки подними, сынок, – усмехается он.
– Не имеете права, – заявляет Каха.
– Да СКАЧАТЬ