Они опять начинают ржать. Дебилы. Ну, хотя бы понятно, откуда ветер дует. Одноногий значит. Решил шоу устроить. Мог, конечно, просто грохнуть по-тихому, но захотел поразвлечься. То, что не грохнул, хорошо, но вот как мне теперь выкручиваться, хрен его знает.
Руки не связаны, можно попытаться разыграть комбинацию. Если на светофоре резко зарядить локтем в рожу тому, кто справа, пригнуться и дать ногой в челюсть тому, кто слева, выпрямиться и двинуть в затылок переднему пассажиру, а потом водиле… Нет, этот справа начнёт реагировать раньше. А если…
Пока я прикидываю, что можно провернуть, машина съезжает в боковую улочку и снижает скорость. Блин, подъезжаем, похоже.
– Давай, будите фраера, – говорит Цыган. – Почти приехали.
– Да вижу я, что приехали, – отвечает Конь. – Как его будить-то?
– Ты тормоз в натуре. Дай по роже, он и очухается. Ну, если хочешь, за бейцы подёргай.
– Ага. Себя подёргай-на.
Конь пихает меня локтем в бок. Тот, что слева всю дорогу молчал и сейчас тоже ничего не предпринимает.
– Э, Брагин, – говорит Конь и снова пихает меня в бок локтем.
Я произвожу неопределённый звук. Машина останавливается. Нужно действовать сейчас, когда они думают, будто я в отключке. Хлопает дверка. Кто-то выходит. Цыган. Я чуть приоткрываю глаза. Он открывает ворота. Значит, точно сейчас, пока не въехали во двор.
Я напрягаюсь, чтобы нанести удар и в тот же момент сосед слева херачит мне со всей дури локтем в живот. Тут бы даже и мёртвый очухался, не то, что притворяющийся.
– О-о-а! – выдыхаю я.
Машина въезжает во двор и меня выволакивают наружу. Я вижу чёрную покосившуюся деревянную избу и баню, из трубы которой идёт дым.
– Давай, тащи в баню.
Пока вытаскивают и тащат, замечаю что машина – это старенький «Москвичок». Представляю крутых гангстеров своего времени на такой тачке и смеюсь.
– Ты чё, сука! – восклицает кто-то из них и снова хреначит под дых.
Открывается дверь в баню и меня вталкивают внутрь. В лицо бьёт влажный жар и запах запаренного берёзового веника. Конвоиры топчутся у входа.
Баня небольшая, старая и неухоженная. Под потолком светит тусклая лампочка. Посередине стоит железная печка и две лавки. На печке чугунный ковш. Рядом алюминиевый бидон с водой. Парной нет, вернее, нет разделения на предбанник, помывочную и парную. Здесь всё в одном пространстве. Опен спейс.
На лавке вальяжно сидит Джагиров-старший. Одноногий отец Джаги.
– Э! – прикрикивает он. – Тараканы-на! Дверь закрыли! Жар уходит.
Он сидит развалив на лавке уродливую, покрасневшую и распаренную культю. Чресла прикрыты скрученной в толстый жгут простынёй, на голове войлочная шапочка. По роже и телу текут ручейки пота.
Мои похитители бросаются закрывать дверь.
– Боня! СКАЧАТЬ