Забытые по воскресеньям. Валери Перрен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что-то меняется. Тоска и тревога отступают. Вот и Жизель во второй половине дня вернулась к карточной игре – после трехнедельного перерыва!

      – Значит, звонки Анонима приносят какую-то пользу?

      – Мадам Ле Каню только что объявила персоналу, что полиция проведет расследование внутри дома престарелых, – я передразниваю интонацию начальницы, надеясь развеселить Жюля, – чтобы раскрыть тайну анонимных телефонных звонков.

      Но Жюль не удостаивает меня улыбкой.

      – К вам заявятся настоящие легавые с экспертами?

      – А как же! – хохочу я в ответ. – Дело поручено Старски и Хатчу[14].

      Жюль хихикает. Старски и Хатч – два жандарма из Милли, все называют их «ковбойцами». До отставки обоим осталось несколько лет, а когда они уйдут, других не будет. Кажется, прозвища существовали всегда и появились задолго до моего рождения. Раньше один жандарм был блондином, другой – брюнетом. Сейчас у обоих светлые волосы. Дедуля считает, что эта парочка – последние, кого следует звать на помощь в случае несчастья. В Милли их не любят – глупость труднообъяснима, а у них она написана на лицах. Наши Старски и Хатч спесивы и никогда ни с кем не здороваются, а руку протягивают, только чтобы вручить штрафную квитанцию. За неправильную парковку. Да разве в Милли можно кому-то помешать, припарковавшись как-то не так?! Улицы пустынны. Лично меня они не только смешат, но и вызывают опаску – все-таки люди с оружием!

      Жюль, правда, утверждает, что пушки у них игрушечные, но я не верю.

      – Кто, по-твоему, звонит родственникам? – спрашивает брат.

      Я смотрю на его идеальный профиль: никогда не видела никого красивее, хотя волосы могли бы быть короче.

      – Не знаю. Кто угодно. Но у него есть доступ к личным данным, и он знает фамилии и привычки «забытых по воскресеньям».

      – Это кто еще такие?

      Глава 17

      Воскресенье.

      Жара, длившаяся шесть дней, наконец спа́ла. Я смертельно устала. Выдохлась. Мало того что я перестала считать свои переработки, но в случае подобного кризиса время начинает управлять нами.

      Я заступила на дежурство в восемь, а до того не спала всю ночь – до пяти утра танцевала в «Парадизе». Мне нужно было почувствовать себя молодой, напиться, нести чушь, накраситься, кокетничать, надеть платье с декольте, танцевать, закрыть глаза и поверить в свою красоту.

      С прошлой осени я часто заканчиваю ночи в объятиях одного и того же человека. Он старше – ему двадцать семь (скорее всего), а зовут его Я-уж-и-не-помню-как. Иногда – для разнообразия – случается интрижка на одну ночь, но мы неизменно сходимся, как издания, выходящие дважды в месяц.

      Воскресенье – день посещений. Не для всех. Я выпила пять чашек кофе, чтобы заняться теми, к кому не приходят. Воскресенье – сложный день. Он наполнен печалью. В «Гортензиях», скажете вы, каждый день похож на воскресенье, но тут уж ничего не поделаешь – как с биологическими часами. Каждое воскресенье старики точно знают, какой день недели наступил.

      После СКАЧАТЬ