– Чебурашечка, идем за стол.
– Извини, ба, но мне осталось совсем чуть‐чуть. Не хочу отрываться. – Внучка даже не подняла головы от ноутбука.
Но Аполлинария и не думала сдаваться.
– Ксюша! – завелась она. – Так никуда не годится! Мне больно смотреть, на что ты тратишь свои лучшие годы! Не любить – погубить значит жизнь молодую!
– Сама придумала или в книжках вычитала? – устало вздохнула Ксюша, зная любовь бабушки к цитатам из русских классиков.
– Это, между прочим, Чехов! – Аполлинария, всю жизнь проработавшая учительницей литературы в школе, с укоризной взглянула на нее и продолжила сокрушаться.
– А у меня, между прочим, работа! – раздраженно буркнула Ксюша.
– Вот именно! – вспылила Аполлинария. – И это в новогодние каникулы! А кино, а театр, а каток, а свидания с великолепными мужчинами?
– Ба, я тебя умоляю! – Ксюша скорчила недовольную гримаску. – Кино можно и на компьютере посмотреть, театр морально устарел. А мужчины… Где их сейчас возьмешь, великолепных‐то? Тут нормального попробуй найди! Это тебе, ба, не шестидесятые! Познакомились в трамвае – полюбили на всю жизнь.
– Да, мы с твоим дедом познакомились в трамвае, – с достоинством произнесла Аполлинария, расправив подол платья. – И счастливо прожили вместе до его последних дней. Свою половинку можно встретить везде – и в трамвае, и в метро, и в булочной. Было бы желание. Ты со своим Олегом год назад рассталась. Я уже начинаю переживать за твою личную жизнь!
– Не бойся, ба, – криво улыбнулась Ксюша, – сейчас нет понятия «старая дева», есть свободные женщины.
– И свободные мужчины! Ксюша, ты молодая, красивая, интересная девушка. У меня в голове не укладывается, почему ты до сих пор одна?
– Ба, ну давай не будем ссориться. – Девушка примирительно улыбнулась. – Я понимаю, что ты хочешь мне только добра. Но я уже взрослая и сама разберусь, ладно?
– Дурочка, – вздохнула Аполлинария. – Да пойми ты: двадцать пять лет бывает только раз в жизни! «На то и молодость дана, чтобы быть кипучей, активной, жизнеутверждающей», – вдохновенно процитировала она Шолохова. – А отсиживаться дома в выходные можно и в семьдесят пять. Будешь тогда локти кусать, что молодость зря растратила, да уже поздно будет.
– Ну тебя и сейчас дома не часто застанешь, – пошутила Ксюша. – Вот смотрю на тебя и думаю: может, в семьдесят пять жизнь только начинается? Кстати, у тебя новый маникюр? – Она наконец заметила ее глянцевые бежевые ноготки с белыми снежинками и взяла за руку, чтобы рассмотреть.
– Нравится? – Аполлинария укоризненно взглянула на обрезанные под корень внучкины ногти без лака. – Хочешь, и тебе такой сделают?
Ксюша покачала головой:
– Ба, СКАЧАТЬ