Сатир и нимфа, или Похождения Трифона Ивановича и Акулины Степановны. Николай Лейкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ комнаты Акулины. Ему уже стало жалко ее. Он прислушался. Рыдания прекратились.

      – Акулина Степановна! Полно тебе, матка, козыриться-то! Отопрись, пусти меня к себе, – сказал он еще раз и опять постучался.

      Смолкнувшие рыдания возобновились, но дверь не отворялась.

      – Чего ты? Брось. Ну стоит ли плакать! Такие у тебя хорошенькие глазки, и вдруг ты их слезами портишь, – продолжал он.

      – Хороши, да не ваши, – послышалось сквозь рыдания.

      – Ну зачем так?.. Зачем? К чему это?

      – А к тому, что вы шелудивый старый пес.

      – Это хозяина-то своего так? Отлично, хорошо, прекрасно.

      – Облизьяна вы немецкая, вот, что на шарманках показывают!

      – Ну, расходилась! А только ты потише. Чего на весь дом-то кричишь! Ведь кухарка может слышать.

      – На двор выйду и там буду кричать, что вы черт паршивый!

      Во избежание скандала Трифон Иванович отошел от дверей.

      Пришли священники и прославили Христа, потом на минуту подсели к закуске. Трифон Иванович был как на иголках и все ждал, что вот-вот выскочит Акулина и начнет его ругать перед ними, но она не вышла.

      По уходе священников Трифон Иванович опять подошел к комнате Акулины.

      – Ну что, моя пташечка, угомонилась? – спросил он.

      Молчание.

      – Выходи-ка сюда, да попьем чайку вместе, – продолжал он. – Я тебя с ромцом попотчую.

      – Провалитесь вы и с чаем, и с вашим ромом, леший вы эдакий!

      – Будто уж и леший?

      – Хуже лешего. К лешим-то молодые бабенки попадают, так они их холят да нежат, а вы давеча из-за стола с закуской выгнали и при посторонних людях. Приятно это даме?

      – Ну какой он посторонний человек! Племянник… Полно! Выходи…

      – Хорошо, я выйду, а коли выйду, то уж наверное чем-нибудь в головизну вам пущу: либо тарелкой, либо чем другим…

      – Это в хозяина-то? Ну, не ожидал, никогда не ожидал!

      Трифон Иванович удалился в столовую и с горя и досады выпил одну за другой две рюмки водки. Его ударило в жар. Он заволновался.

      «Нет, Николашка-то, Николашка-то какова скотина! Двести рублей за молчание об Акулине взял, – думал он про племянника. – Взял двести рублей и говорит: „Через недельку опять зайду“. Это ведь он опять за деньгами зайдет. Ведь, пожалуй, доить меня будет? Но нет, шалишь, больше уж не дам! Довольно».

      Из другой комнаты послышался голос Акулины.

      – Трифон Иваныч! Подьте-ка сюда! – крикнула она.

      Он со всех ног бросился на зов, но перед его носом щелкнула задвижка у дверей Акулины.

      – Акулина Степановна! Что ж ты! Пусти… Я здесь, – сказал он, трогая рукой дверь.

      – Хорошо, извольте, я пущу, но только прежде уговор нужно сделать. Уговор лучше денег, – отвечала она из-за двери.

      – Ну, что такое? Говори!

      – Коли подарите мне завтра вторую браслетку, на другую руку, то, так и быть, я уже не буду на вас сердиться и впущу вас.

СКАЧАТЬ