Татьяна Петровна отдала свисток Сашке Верещагиной и повела Тугару в женскую раздевалку. Где не было душевых, но была раковина.
– Савинов! А ну в зал вернулся!!!
Унылый Трэш, покалечивший свою возлюбленную, которая пока что его игнорировала, но это ему не мешало ей прокалывать шины на велике и рвать куртку в гардеробе, вернулся к нам.
Никто не умеет любить! Вот влюбился хулиган в хорошенькую девчонку, а что дальше делать, не знает.
Проколол ей шины на велике, Катька бедная чуть не плакала у крыльца школы. А Трэш крутил в руках нож, которым испортил девчонке колёса, любовался на неё влюблённо и кричал: «Киса, порванная резина ведёт к ЗАГСу».
И после этого он надеялся на взаимность.
Я так не хочу. Мне бы…
Тихо. Чтобы на двоих.
Народ с площадки чуть было не разбежался по своим делам, но Сашка Верещагина, она же Куча, засвистела и заорала басом:
– А ну, млин, вернулись на места!!!
И все вернулись, даже Шиша.
– Разбавляем команды! – командовала Верещагина. – Трэш, Вася, сюда. Леся, Ира, Маша, на ту сторону.
Сашке попробуй не подчинись, прибьёт.
Не меня, конечно. Она моя соседка и, можно сказать, единственный друг.
Девушка так себе, пацанка, супарень чистой воды. Но поговорить с ней можно.
Я прошла под сеткой, лукаво кинула взгляд вверх на Севу и повернулась к нему спиной. Нагнулась, якобы в стойке, готовая поймать мяч. А сама попой повиляла.
И мне по заду со всего маха рукой заехали.
Я вскрикнула от боли и резко обернулась. Это был придурок Шиша. Глаза карие дурные-дурные, морда ошалелая. Ромка отпрыгнул от меня в сторону, когда я ему хотела заехать подзатыльник.
– Обезьяна! – обиженно крикнула я.
– Ух! Ух! Ух! – выпячивая губы, забегал Ромка, махая руками, как возбужденный бабуин. На полусогнутых добежал до деревянной лестницы у стены и повис на турнике на одной руке.
– Шиша, забыл ногу в рот сунуть, – хохотала Сонька Лядина.
Придурок попытался рваный кед сунуть себе в рот на потеху всему классу, не получилось.
– Лесь, на подачу! – командовала Сашка Куча и дала свисток.
Я прошла мимо Севы с мячом в руке. Встала на подачу.
У него широкая спина, красивая мужская фигура… Руки сильные…
– Бычков, ты хоть оглянись! – Кричал Трэш. – Камора же перед тобой попой крутила!
Я вспыхнула от возмущения.
На самом деле так и было, но об этом вслух говорить запрещалось. В зале окна затряслись от дружного гогота.
Я почувствовала, как краснею до кончиков волос, как сильно злоба сковывает конечности. Со всей силы залепила в Трэша мячом.
Но что этим бугаям все мои СКАЧАТЬ