Вот и слава всем богам. А с остальным мы справимся.
Фьярви собирался домой: стоял у стойки регистратора, отдавая последние распоряжения портье. Я подумала, что для гнома он очень высок и, кажется, впервые посмотрела на хозяина «Вилки и единорога» с определенным интересом. Светловолосый, с длинными косами почти до пояса и косичками с серебряными кольцами в бороде, он был совсем еще молод – вряд ли больше ста сорока, по меркам гномов, мальчишка: они живут больше тысячи лет. Но в нем было что-то, заставлявшее смотреть с уважением.
Может быть, доброта? Сила и забота?
– Господин Фьярви! – Глория радостно подбежала к нему и взяла за руку. Гном улыбнулся ей с тем умилением, с каким гномы обычно смотрят на детей, хоть своих, хоть чужих. – Спасибо, что спасли меня!
– Всегда пожалуйста, детка, – ответил Фьярви и погладил Глорию по голове. – Дай боги, ничего такого больше не случится. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо! – ответила Глория и обернулась на меня. – Мы с мамой идем гулять. Пойдете с нами?
Это было сказано с такой непринужденной легкостью, что отказаться было просто невозможно. А я почему-то почувствовала неловкость. Не знаю, почему.
Фьярви задумчиво нахмурился и ответил:
– Кажется, в Келлеманском парке выставка животных. Посмотрим?
– Ура! – Глория захлопала в ладоши и даже подпрыгнула, предвкушая зрелище. – Мамочка, животные!
– Пойдем, – улыбнулась я и только потом подумала, что это похоже на свидание. Сегодня весь Келлеман будет рассматривать нашу компанию и шептаться: вон видите? Это та самая эльфийская княжна, которая работает поварихой у гнома. И кажется, он за ней ухлестывает!
Ну и что? Пусть говорят, что хотят – мы не делаем ничего плохого, а просто гуляем. И Фьярви Эрикссон не ухлестывает за мной – он для этого слишком умен.
– Я зашел в магазин Арбарукко, – сообщил Фьярви, когда мы вышли из гостиницы и неспешно побрели по улицу в сторону садика, который здесь гордо назывался парком. – Эта шкатулка – послание от вашего мужа через обиженного Веренвельда.
Я понимающе кивнула. Если Эленвер узнал, где мы – а он наверняка узнал, эльфы, получившие взбучку от орков из-за поварихи, не стали молчать о том, кто именно стряпает в «Вилке и единороге» – то не удержался бы от прощального подарка. Просто потому, что я осмелилась сбежать.
Глория посмотрела на меня удивленно и испуганно. Она знала, что от отца не приходится ждать ничего хорошего, но такие новости ее потрясли. Фьярви сконфуженно дотронулся до лица, словно только сейчас понял, что ему лучше было бы помолчать.
– Мамочка, а папа хотел меня убить? – спросила она, и ее голос задрожал: Глория всеми силами старалась сдержать слезы. Я хотела было ответить, но Фьярви среагировал быстрее: он присел на корточки, заглянул Глории в лицо и твердо ответил:
– Нет, ни в коем случае. Он хотел тебя напугать, да. Возможно, ты заболела бы. Но ты СКАЧАТЬ