В окопах Сталинграда. Виктор Некрасов

Чтение книги онлайн.

      У Дома Красной армии регулярно в витринах, затянутых металлической сеткой, вывешиваются «Известия» и «Сталинградская правда».

      Так ползет август – душный, безоблачный, пыльный.

      Как-то встречаю Калужского, в новенькой гимнастерке и в фуражке со сверкающим околышем. Он устроился в одном из эвакогоспиталей начпродом. Сейчас госпиталь эвакуируется в Астрахань, и у него по горло работы – раненых миллион, транспорта нет, одним словом, ей-богу, на фронте лучше… Кстати, если мне нужно сахару, он может мне уступить с десяток кило – все равно всего вывезти не удастся, придется сдавать фронту.

      Я знаю, что Валега будет меня ругать, но говорю, что у меня нет времени. Разговор на этом кончается. Бодро махнув ручкой, он укатывает на груженном доверху бараньими тушами «газике» куда-то в сторону Волги. Я провожаю его взглядом и захожу на почту – авось есть что-нибудь на «до востребования».

      В воскресенье я просыпаюсь раньше обычного. Откуда-то появились блохи, и я никак не могу больше заснуть. Игорь и те двое еще спят.

      Встаю и иду на кухню. Седых готовит на примусе оладьи. Валега ковыряется в репродукторе, он давно мечтает о радио.

      Сквозь окно ослепительно сверкает залитая солнцем стена противоположного дома и кусок бледного, точно выцветшего от жары, неба.

      На заводы сегодня не пойду: схемы сделаны, количество взрывчатки подсчитано, инструктаж со дня на день откладывается, до сих пор не составлены еще группы подрывников.

      Сдергиваю с Игоря шинель.

      – Вставай! Идем на Волгу купаться.

      Он недовольно морщится, пытается натянуть шинель на лицо, ворчит, но все-таки встает. Моргает сонными глазами.

      Седых вносит шипящие на сковородке оладьи.

      – Сегодня утром фрица сбили одного. – Он ставит сковородку на кирпич. – Сам видел. Сначала задымился, длинный такой черный хвост пустил, потом стал крениться – больше, больше и свалился куда-то за город. Должно быть, в мотор попали.

      – В городе много зениток, – говорит Шапиро и слезает со своих стульев, – батарей двадцать пять будет.

      Он очень любит цифры и всякие подсчеты.

      – Если они одновременно откроют огонь, то за минуту выпустят по меньшей мере семьсот пятьдесят снарядов.

      – А сколько у немцев самолетов? – спрашивает Игорь. Он всегда над ним посмеивается, но Шапиро не обращает внимания.

      – К началу войны было около десяти тысяч. Сейчас, вероятно, больше.

      – Почему?

      – Простая арифметика. Если считать, что у них сто авиазаводов и каждый выпускает по одному самолету в день, – я беру невероятный минимум, – то выходит три тысячи в месяц. Потерь у них таких быть не может. Значит…

      – Ты купаться пойдешь? – перебивает Игорь.

      – Нет. У меня чирий выскочил. Шестой чирий за этот месяц. И на самом неудачном СКАЧАТЬ