Обрыв. Иван Гончаров

Чтение книги онлайн.

      – Что ты видишь? – спросил профессор.

      – Что? – сказал тот, – это не из наших. Кто же приделал голову к этой мазне!.. Да, голова… мм… а ухо не на месте. Кто это?

      Профессор спросил Райского, где он учился, подтвердил, что у него талант, и разразился сильной бранью, узнав, что Райский только раз десять был в академии и с бюстов не рисует.

      – Посмотрите: ни одной черты нет верной. Эта нога короче, у Андромахи плечо не на месте; если Гектор выпрямится, так она ему будет только по брюхо. А эти мускулы, посмотрите…

      Он обнажил и показал колено, потом руку.

      – Вы не умеете рисовать, – сказал он, – вам года три надо учиться с бюстов да анатомии… А голова Гектора, глаза… Да вы ли делали?

      – Я, – сказал Райский.

      Профессор пожал плечами.

      И Иван Иванович сделал: «Гм! У вас есть талант, это видно. Учитесь; со временем…»

      «Всё учитесь: со временем!» – думал Райский. А ему бы хотелось – не учась – и сейчас.

      Он в раздумье воротился домой: там нашел письма. Бабушка бранила его, что он вышел из военной службы, а опекун советовал определиться в сенат. Он прислал ему рекомендательные письма.

      Но Райский в сенат не поступил, в академии с бюстов не рисовал, между тем много читал, много писал стихов и прозы, танцевал, ездил в свет, ходил в театр и к «Армидам» и в это время сочинил три вальса и нарисовал несколько женских портретов. Потом, после бешеной Масленицы, вдруг очнулся, вспомнил о своей артистической карьере и бросился в академию: там ученики молча, углубленно рисовали с бюста, в другой студии писали с торса…

      XIV

      В назначенный вечер Райский и Беловодова опять сошлись у ней в кабинете. Она была одета, чтобы ехать в спектакль: отец хотел заехать за ней с обеда, но не заезжал, хотя было уже половина восьмого.

      – Я все думаю о нашем разговоре, кузина: а вы? – спросил он.

      – Я, cousin… виновата: не думала о нем. Что такое вы говорили!.. Ах да! – припомнила она. – Вы что-то меня спрашивали.

      – И вы что-то мне обещали.

      – Что же?

      – Рассказать… какую-то «глупость», ребячество и потом вашу законную любовь…

      – Все это так просто, cousin, что я даже не сумею рассказать: спросите у всякой замужней женщины. Вот хоть у Catherine…

      – Ах, нет, кузина, только не у Catherine: наряды и выезды, выезды и наряды…

      – Что мне вам рассказывать? Я не знаю, с чего начать. Paul сделал через княгиню предложение, та сказала maman, maman теткам; позвали родных, потом объявили папа… Как все делают.

      – Ему после всех! – весело заметил Райский. – А вы когда узнали?

      – В тот же вечер, разумеется. Какой вопрос! Не думаете ли вы, что меня принуждали!..

      – Нет, нет, кузина: не так рассказываете. Начните, пожалуйста, с воспитания. Как, где вы воспитывались? Прежде расскажите ту «глупость»…

      – Дома воспитывалась, вы знаете… Maman была строга и серьезна, никогда не шутила, почти не смеялась, ласкала мало, все СКАЧАТЬ