Он осекся, потому что ствол пистолета смотрел ему точнехонько в лоб. Держала его рука мужчины, чьи глаза сузились в темные щелки.
– А теперь поговорим о том, что я напишу в своем рапорте, – спокойно сказал Маэдо. – Вы довели до слез чужого ребенка, которого насильно удерживали в своем доме, причинили ему боль и нанесли психическую травму. Неизвестно, что вы еще с ним делали – мы этого не видели, но я поговорю с мальчиком и выясню, не захочет ли он дать показания.
Прозвучало это многообещающе; сосед вздрогнул и вновь отступил на шажок.
– Вы выманили деньги у его отца – не иначе как обманом, ведь его здесь не было, а если бы был, немедленно написал бы на вас заявление за издевательство над ребенком. Этого вам показалось мало, и вы осмелились вымогать деньги у беременной женщины в присутствии высшего командира службы охраны безопасности.
Белек задрожал. Как же оно так повернулось?
– Глупость или неосмотрительность? Не надейтесь: ни то, ни другое смягчающим обстоятельством не послужит, совсем наоборот. Вы повысили голос на чужую женщину в положении, вызвали у нее нервный срыв, в закономерных последствиях которого ее же пытаетесь обвинить. Что на это скажет суд, а? Учтите, я потребую медицинской экспертизы, которая наверняка покажет угрозу выкидыша. – Однажды опробованная идея понравилась Маэдо, при ее озвучивании преступники теряли почву под ногами. – Вы закончите дни на астероидах с ярлыком мошенника, педофила и детоубийцы, и даже ваши товарищи по бараку будут вас презирать – не за одно, так за другое.
Расклеившийся Белек съежился в комок, подбородок затрясся. Маэдо переложил пистолет в другую руку.
– Так я не слышу, во сколько вы оцениваете свою беззаботную жизнь на воле, несудимость, доброе имя? И что там еще прилагается – целая задница?
Сосед нервно сглотнул. Сейчас он выглядел совсем жалким, наглости и напора как не бывало.
– Подумайте, как следует, пока еще господин Белек. – Маэдо выделил эти слова. – Я вас не тороплю. Оценивайте трезво, отступных должно хватить на всех. Напоминаю: мальчик, его отец, женщина и ее нерожденное дитя. Мне не надо, я на службе. Если мы не приходим к согласию, я вас задерживаю и доставляю в управление для следствия и суда.
Восемь тысяч. Маэдо пересчитал их еще раз и вручил Терезе.
– Вот чего человеку не хватало? Не пришел бы за добавкой – остался бы при своих.
Она хмыкнула, пряча деньги.
– Эрвин, ты был великолепен.
Маэдо приготовился замурлыкать, но Тереза продолжила:
– Вот только где гарантия, что к утру он не передумает и не явится опять?
– Пусть является, если ума нет. – Маэдо легкомысленно махнул рукой. – Неужели ж мы вдвоем не вытянем из него еще тысчонку? В конце концов СКАЧАТЬ